Стрела нашла свою цель.

* * *

Кресло оказалось не таким уж удобным, каким Борода привык его считать. Стоило только посидеть в нем пару часов неподвижно, как занемела спина, свело лопатку, а ягодицы стали намекать на то, что пора бы сменить дислокацию.

Гриша медленно повел плечами, разминая затекшие мышцы, откинулся на спинку, тяжело вздохнул. Тролль, сидевший на диване у стены, даже бровью не повел. Он просто сидел напротив хозяина квартиры второй час – неподвижный, невозмутимый, словно и впрямь был вырублен из куска камня.

Раздраженно хмыкнув, Борода прикрыл глаза. Вот попал, старый конь. Это ж надо было так опростоволоситься. Расслабился, заплыл жирком, привык, что за спиной стоит сила Ордена и к твоим словам прислушиваются. А тут – на! По сусалам его. Отшвырнули с дороги, как нашкодившего щенка. И в самом деле – Ордена больше нет, а кто он без Ордена? Старый смешной толстяк, закопавшийся в мелких делах охотников за нечистью. Такого походя пни под жопу, чтоб в сторонку отскочил, вот и все дела.

Стиснув зубы, Григорий, не открывая глаз, мысленно представил себе квартиру, стараясь припомнить, где что лежит. Это ладно. Хорошо не пулю в голову, а ведь могли бы и так. Куратор, похоже, совершенно слетел с нарезки. Почуял пролитую кровь, как акула, и сейчас выгрызает себе путь на верхушку того, что заменит Орден.

Чуть приоткрыв глаза, Борода быстро зыркнул на своего тюремщика. Тот по-прежнему неподвижно сидел на диване, не сводя взгляда с хозяина квартиры. Второго что-то давно не видно, похоже, он расположился в прихожей, у самой двери. Караулит, ирод.

Гриша снова зажмурился. Какой идиот, а? Да с чего он взял, что куратор его послушает? Ладно, допустим, знал, что не послушает. И соломку подстелил заранее – позвал Кобылина, свое главное оружие. Стратегические силы сдерживания! Думал, этого и хватит – пугнуть Кобылиным. Его же все знают. И стараются избегать – ну кому охота связываться с полностью отмороженным психопатом-стрелком, у которого везение, кажется, вшито в судьбу при рождении? Вот только не рассчитал немного, потерял хватку. Не местный Павел Петрович, понаехавший. Чихал он на всех местных охотников вместе взятых. И на Кобылина чихать будет, пока в глаза ему не заглянет. Вот только тогда будет поздно.

Алексей придет к куратору, в самую настоящую западню. И будет думать, что его заманил туда старый друг, Гриша. Ох, да пусть думает, лишь бы вырвался из лап этого урода! И ведь вырвется. Он может. Он такой. А если нет? Это не просто психанувшие хищники, потерявшие голову от запаха крови, это боевая группа. А Кобылин, при всей его везучести, не бессмертный. Ох, прижмут его. И что же будет? Что, если как раз тогда и щелкнет этот странный механизм, и в мир проскользнет что-то с той стороны, превращая человека в сосуд для своего сознания. И что это будет – явившееся в момент смертельной опасности? Что-то мягкое и пушистое, стремящееся поделиться информацией об устройстве вселенной с окружающим миром? Что-то сомнительно.