— Нет.

Он непонимающе скрестил брови.

— Тогда что?

— Ты нанял «ExMachina» чтобы закончить войну, верно? — повторил я сказанные после бойни слова. — Так это выглядит. Так я заканчиваю войну.

— Что ты…

— А ее нужно закончить. Сегодня. Иначе мы все покойники.

Я разжал ладонь, тем самым отпуская воротник. А затем отменил «Стазис», так что золотая монетка громко звякнула и упала мне прямо в руку.

— А потому, босс, — уже нормальным голосом добавил я. — Не могли бы вы, пожалуйста, вернуться на место, чтобы мы могли продолжить переговоры.

Я видел, что Филин хотел меня ударить. Нет, хуже. Раздавить, сжечь или хотя бы оставить на моем лице здоровенный шрам. Но… он что-то увидел в моих глазах. Что-то, что ему очень не понравилось.

Проблемы. Серьезные проблемы. А те всегда важнее сиюминутной выгоды.

Поэтому Глава Братства одернул свой потрепанный плащ, хмыкнул и вальяжно прошествовал к своему стулу.

— Прими мои извинения, старый друг, — небрежно бросил он шаману. — Погорячился.

Минотавр сделал вид, что все абсолютно нормально.

— Никаких проблем, Леонид. Я все понимаю. Итак, перемирие?

Клац! — раздался странный звук. со стороны пленника, про которого все уже как-то забыли.

Я непонимающе повернул голову, но ничего не обнаружил. Кион все также сидел, привалившись спиной к стене.

Он заметил мой взгляд и медленно, с натугой усмехнулся. От усилия из его разбитых губ вытекла струйка крови, только чтобы скрыться в рваных лохмотьях одежды.

Что это было?

— Худой мир лучше доброй войны, — пожал здоровенную лапищу минотавра Филин. — Думается, у нас есть чем заняться.

— С этим, Леонид, я соглашусь.