Светлый фон

Дальше сознание отключается. Он просыпается через пару часов в ледяной сумке, смотрит в одно окошко, потом в другое. Хозяйки рядом нет. Сила тяжести изменилась и стала заметно меньше. Сначала Пуся пытается интереса ради попробовать замок в потолке сумки. Он прочный, молекулярный и открывается снаружи, поэтому Пуся быстро бросает эту затею. В одном из окошек виден ряд похожих сумок, внутри одной из них виднеется морда какого-то зубастого синего монстра, а позади всего ряда – огромный иллюминатор с вытянутыми галактиками за ним. Пуся летал на звездолетах только один раз, когда был еще младенцем и его перевозили в питомник. Детские воспоминания уже стерлись из памяти, и Пусе становится страшно.

– Эй! Хозяйка! Где ты! Эй, дура!

– Эй! Хозяйка! Где ты! Эй, дура!

Пуся забивается в уголок сумки и плачет. Потом нащупывает небольшую коробку с кормом, наедается и засыпает.

Просыпается от того, что сумку начинает слегка мотать из стороны в сторону. Потом кто-то хватает сумку, он слышит голос Хозяйки и вопит:

– Хозяйка! В туалет хочу! Обделаюсь сейчас! Здесь душно! И жрать! Дай чего-нибудь!

– Хозяйка! В туалет хочу! Обделаюсь сейчас! Здесь душно! И жрать! Дай чего-нибудь!

Клетка расстегивается, и в просвете виднеется морда Хозяйки.

– Ты мой Пусечка! Разговорчивый какой. Хорошо покушал? Сейчас, сейчас, мы уже прилетели, скоро мы приедем к моей тете.

– В туалет, говорю, хочу! Дура! Не здесь же прям гадить?!

– В туалет, говорю, хочу! Дура! Не здесь же прям гадить?!

Хозяйка не оставляет Пусе вариантов. Наконец, грязного и неухоженного, его вытаскивают из сумки.

– Смотри, тетя, какой у нас Пуся!

Его передают от одного хозяина к другому, удерживая за руки и ноги. Конечности родительской кузины настолько длинные и липкие, а запах незнаком и неприятен, что Пуся орет.

– А-а! Пустите! Не-е-ет! А-а!

– А-а! Пустите! Не-е-ет! А-а!

– Молодой. Мой Пушок уже совсем старенький. Ишь ты, как разорался. Давай, чтобы он нам не мешал, сразу засунем его в клетку.

Пусю вытаскивают из жилетки, запихивают в розовый комбинезон и толкают в тесное помещение через лючок на крыше. Упав с высоты в полтора метра, он сильно ушибается.

– Вот дура! Не могла аккуратнее.

– Вот дура! Не могла аккуратнее.