– Тогда почему ты решил, что это я?

– У меня есть записи. Там везде были камеры. Я успел забрать из них чипы до прихода федералов. Но они есть.

– По прибытии на Землю я подам прошение на развод, – сказала я, глядя мимо него, – тебе не придется со мной жить. Договор на разведку в дальнем космосе будет расторгнут с выплатой всех компенсаций. Дети останутся в моем клане.

– Ты этого хочешь? – он холодно смотрел на меня.

– А чего хочешь ты? – я не отрываясь смотрела в его глаза.

Он мне был так нужен. Я так ждала, что придет он, и кошмар закончится. А сейчас он стоит здесь, смотрит на меня так, что я чувствую себя самым распоследним человеком во Вселенной. Он даже не показал, что я нужна ему. Не обнял меня, не взял за руку.

– Ты все видел, Барт. Видел, что делали со мной, видел, что делала я. Что ты еще от меня хочешь? Услышать, что я сожалею? Единственное, о чем я жалею, это что пришлось действовать быстро. Я предстану перед трибуналом. Это все. Я устала.

Я отвернулась к стене и закрыла глаза. Я не знала теперь, что хуже, когда тебя пинают на полу связанную, или когда на тебя смотрят вот так. Мне нужен Майкл. Я открыла глаза. Барт ушел.

Вошла медсестра, проверила капельницу.

– Пожалуйста, если Майкл там, позовите его.

– Конечно, мисс.

Я не поправила ее.

Майкл вошел почти сразу после ее ухода, видимо, ждал за дверью. Он опустился ко мне на кровать, я села, превозмогая боль и слабость, и прижалась к нему. Он осторожно обнял меня и начал шептать на ухо что-то утешительное. Я уже не сдерживалась. Вся боль, все пережитое за эти дни выходило из меня со слезами.

Когда я немного успокоилась, он сказал:

– Я прошу тебя только об одном – не руби с плеча.

– Нечего рубить, Майк, он все уже срубил. Я не хочу втягивать тебя еще и в это.

– Дай ему время, это все, что я прошу.

Я смотрела на него и вдруг усмехнулась.

– Что? – встрепенулся он.

– Так, ерунда, пришло в голову.