«До чего же сильный колдун!» – в который раз поразился Тимофей.

* * *

Седельные луки разжались. Стремена отпустили ноги. Конь выдрал, наконец, копыта из вязкого мрака Тропы. Магия издыхающего чародея была теперь направлена на другое.

Михель все не падал. Михель колдовал. И Тимофей завороженно смотрел, как брызжущая вверх кровь зависала над безголовым телом мага неподвижным багровым облаком. Как бурлила и вскипала под черными сводами. Как напитывалась светом колдовских искр…

«Берегись!» – пронеслось в голове. Это была не мысль Тимофея. Это была мысль-крик, мысль-предупреждение Угрима.

«Все-таки мысль быстрее слов и действий», – отстраненно подумал Тимофей.

А князь уже метнулся вперед. Горб Угрима уткнулся в конскую морду. Князь-волхв раскинул руки и быстрым движением ладоней вычертил в воздухе защитный знак. Слабое мерцание, словно искрящаяся в лунном свете снежная поземка, окутало Угрима, Тимофея и коня, на котором сидел Тимофей.

Это произошло за миг до того, как широкие рукава безголового мага колыхнулись в их сторону. Уже падая, Михель швырнул свою кровь по Темной Тропе.

Ярко-красное облако наткнулось на волховскую защиту, дохнуло горячим и влажным. Тимофей едва удержал перепуганного жеребца.

Вихрь жгучих алых капель обогнул магический щит, как волна огибает скалу. Вихрь устремился дальше. Обрушился на сражающихся латинян и ищерцев, не прикрытых колдовством.

Тимофей оглянулся. Ужаснулся…

Кровяной крап не щадил никого. Густая красная сыпь насквозь прожигала щиты, латы и шлемы, пронзала мягкую податливую плоть.

Все закончилось в считанные мгновения. Беззвучная битва на Тропе прекратилась. Некому потому что стало биться.

Люди и лошади лежали вповалку. Над телами вились тонкие дымные струйки. Разноцветные искры колдовского пути, взбудораженные магическими токами, постепенно успокаивались.

Тимофей покачал головой. Он был жив. Угрим – тоже. Уцелел и конь, оказавшийся под волховской защитой. Дальше, за их спинами, царила смерть: там не выжил никто. Император Феодорлих лишился своих лучших рыцарей. Угрим потерял дружину.

«Что это, княже?! – Тимофей не удержался от едва ли уместного сейчас вопроса. – Что это было?!»

«Последнее проклятье, – услышал он безмолвный ответ. – Проклятье на крови мага. Всех и вся проклятие. Михель поделился своей смертью».

Что ж, латинянский маг был очень щедр.

Тимофей опасливо глянул на обезглавленное тело. Вздохнул с облегчением: чародей мертв. Теперь-то уж точно мертв, теперь – наверняка. Мертвее не бывает.

Однако на князе по-прежнему лежала магическая защита. Вокруг Тимофея и его коня тоже вились колдовские блестки. Наверное, не все чары рассеиваются быстро. А может быть, Угрим не спешил снимать защиту из осторожности. Хотя чего осторожничать? Теперь-то?