Теперь Тимофей кричал только по-немецки. Угрим ждал, обратив взор в сторону латинянского воинства. Огадай приблизился и взмахом руки остановил своих воинов. Хан ждал тоже.

Ага, зашевелился, наконец, и латинянский строй. Раздались в стороны ряды щитоносцев и копейщиков. Раздвинулись рыцари. На переправу вступала императорская свита. От ярких гербовых одежд зарябило в глазах.

– Ну вот и его величество пожаловал, – усмехнулся Угрим. – Пусть подъедет поближе.

Феодорлих не выехал. Его, скорее, вывезли. Императора с двух сторон поддерживали в седле оруженосцы. Понятное дело: после достопамятных событий на берегу Дуная Феодорлих был еще слишком немощен, чтобы обойтись без посторонней помощи. Даже легкая броня, надетая на него, казалось, вот-вот сомнет могущественного властителя.

Под открытым бацинетом[38] виднелось осунувшееся лицо. Бледные впалые щеки, свежие шрамы, черная повязка через левый глаз… Ослабевший император имел мало общего с тем грозным монархом, которого Тимофей знал прежде. Впрочем, властный блеск уцелевшего глаза свидетельствовал о том, что Феодорлих не сломлен окончательно.

– А ведь ему уже лучше, – заметил Угрим. – Видимо, Михель все это время заботился не столько о том, чтобы Феодорлих не погиб от ран, сколько о том, чтобы он не поднялся с постели. Теперь же, когда Михель мертв и чары рассеялись, его величество быстро пойдет на поправку.

Стрелки императора держали наизготовку взведенные арбалеты. В руках рыцарей поблескивала обнаженная сталь. Конные телохранители с большими щитами плотно обступили своего господина. В чем в чем, а в легкомыслии Феодорлиха упрекнуть было нельзя. Как и Огадая, впрочем.

Татары и латиняне настороженно наблюдали друг за другом, но с еще большей опаской они поглядывали на Угрима. И на Черные Кости у его ног.

Первым заговорил Феодорлих.

– Вы без свиты, князь? Только с толмачом? – голос императора был тихим и насмешливым. Это был голос больного человека. Больного, но выздоравливающего. – Не очень-то разумно с вашей стороны появляться здесь без охраны.

Тимофей перевел слова императора. Затем – невозмутимый ответ князя:

– В данный момент я не нуждаюсь в охране, ваше величество.

– В самом деле? – единственный глаз Феодорлиха сверлил Угрима. – А может быть, у вас просто не осталось воинов?

– У меня есть Черная Кость, – все так же спокойно отвечал князь. Тимофей переводил. – И не одна, прошу заметить.

Угрим кивнул себе под ноги.

– Этого достаточно, чтобы остановить на этой переправе любого из вас. Остановить или умертвить.

– Тумфи! – с татарской стороны выехал Бельгутай. – Великий хан желает знать, о чем твой коназ говорит с Хейдорхом.