Стрелы, люди и кони – все остановилось в незавершенном движении.

Тимофей ошалело завертел головой. Он видел горящие злобой глаза, раззявленные рты, искаженные лица, разрываемые удилами лошадиные пасти. Шпоры, до упора вошедшие в конские бока. Поднятые над головами клинки и опущенные копья. Застывшие стяги, бунчуки, плащи, плюмажи…

Две рати неподвижно стояли по берегам реки. Две свиты, ринувшиеся в бой, тоже были остановлены магией Угрима. Оруженосцы, удерживавшие немощного императора в седле, обратились в окаменевшие подпорки. Замер Бельгутай с занесенной саблей. Вздернутая на дыбы лошадь нойона так и осталась стоять на задних ногах.

Под действие чар не попали лишь те, кого окатило синими искрами.

– Не нужно волноваться, – успокоил князь. – Это не боевая магия. Пока – не она.

Император и хан переглянулись.

Тимофей постарался взять себя в руки и собрался перевести слова князя, но…

– Урус, ты говоришь то, что я слышу?! – Огадай недоверчиво смотрел на Угрима. – Или это часть твоего колдовства?

– Конечно же, это колдовство, – хмыкнул Угрим. – Но благодаря ему ты понимаешь мои слова, а я – твои.

– Я тоже понимаю! – ошарашенно пробормотал Феодорлих. – Вас обоих понимаю. Без него!

Император кивнул на Тимофея. Тимофей так и застыл с открытым ртом, не произнеся ни слова. Похоже, в услугах толмача здесь больше не нуждались. Угрим говорил по-русски, Феодорлих произносил слова на немецком, Огадай разговаривал по-татарски, но никто при этом не испытывал никаких неудобств. Все трое в самом деле понимали друг друга. Без него…

– Не совсем так, ваше величество, – снова заговорил Угрим. – Чужая речь кажется нам понятной как раз потому, что среди нас находится опытный толмач, долго и усердно изучавший языки. Его знания помогают нам сейчас и, надеюсь, будут помогать впредь.

Взгляд единственного глаза Феодорлиха скользнул по Тимофею и вновь уперся в Угрима. Подозрительный, настороженный взгляд.

– Вообще-то есть и другие способы общаться без помех при помощи магии, – пожал плечами князь-волхв, – но, во-первых, они потребуют от меня больших затрат сил, а во-вторых…

По губам Угрима скользнула кривая усмешка.

– Во-вторых, я не думаю, что эти способы пришлись бы вам по душе.

Кажется, этот вопрос был исчерпан. Но оставались другие.

Огадай провел рукой по шее своего застывшего коня. Недоуменно тряхнул лисьим хвостом на шеломе.

– Что происходит, колдун? Почему все вокруг стали подобны камню?