– Будет штурм?

– Скорее всего, да. За Кость придется погрызться, – улыбнулся Угрим.

– А требучет? – деловито спросил Феодорлих. – Камнеметная машина?

– Это лишнее, – с сожалением вздохнул князь. – Она слишком велика и громоздка. Такая махина не поместится на Тропе, а разбирать порок у нас нет времени.

– И куда же мы отправимся, коназ? – спросил Огадай.

– Туда где много гор, песка и жаркое солнце, – уклончиво ответил Угрим.

– Палестина? – удивленно вскинул голову Феодорлих. – Святая земля?

Угрим криво усмехнулся:

– Вообще-то я бы не стал называть эти земли святыми, ваше величество.

* * *

Тимофей выждал, пока окруженные свитой Огадай и Феодорлих удалятся каждый к своему воинству. И только потом спросил:

– Ты не боишься впускать в Острожец чужих воинов, княже?

– Нисколько, – усмехнулся князь-волхв. – Я впускаю в город воинов разных армий. Латиняне не позволят захватить крепость татарам. Татары помешают сделать это латинянам. К тому же ни те, ни другие не смогут без меня воспользоваться силой Кощеева тулова.

На берегах Ищерки ударили барабаны, взревели рога и трубы, зазвучали разноязыкие команды. Две великие рати перестраивались из боевого порядка в походный. Огадай и Феодорлих торопились. Было вообще-то из-за чего.

Тимофей задал еще один вопрос, не дававший ему покоя:

– Княже, скажи, кому Черные Кости могут даровать бессмертие на самом деле?

На миг Тимофею показалось, будто смоляные зрачки волхва взрезают его и выворачивают наизнанку.

– Тому, кто способен бессмертие взять, – не сразу ответил Угрим.

– Тебе?

Кивок. Сведенные брови…