Дернулась седая борода старика.

– Разве это имеет значение? – Хасана, похоже, не очень обрадовала сообразительность пленницы. – Сейчас важно другое. Для тебя, во всяком случае.

– Что именно?

– Или мы заключаем союз, или я отдаю тебя тем, кто пришел за тобой.

– Так просто ты от них не откупишься, – заметила Арина. – Пришли ведь не только за мной. За этим – тоже.

Она указала взглядом на кристалл в жаровне.

– В первую очередь за этим.

– Значит, ты отказываешься от союза, царевна?

– Я должна подумать.

А главное, ей нужно окрепнуть. Еще хоть немного. Еще, еще… Арина впитывала магию Кости торопливо, жадно и скрытно.

– Ты не понимаешь, царевна, – печально, почти обреченно произнес Хасан, – думать уже некогда. Надо решать, и решать надо прямо сейчас.

* * *

На верхнем этаже чародейской башни не было ни бойниц, ни огней. Густой полумрак не позволял ничего разглядеть. Тимофей остановился с мечом наизготовку. Угрим поднял руки и что-то глухо произнес. С ладоней князя-волхва слетел искрящийся ком и, разогнав тьму, ударил в…

Дверь? Да, это была дверь. Крепкая, надежная, запертая. Была…

Ее Тимофей видел лишь краткий миг. В следующее мгновение княжеская волшба разнесла дверь в труху. Хотя «разнесла» не совсем то слово. Толстые доски, кованые петли, массивный засов, железная обивка и даже косяки из крепкого темного дерева – все разом обратилось в плотный сгусток сияющей пыли.

Пыльное облако, сформированное и пронизанное боевыми чарами, влетело в просторную залу без окон. Только теперь Тимофей понял, что на самом деле столь мощный магический удар предназначался вовсе не двери.

Во всполошном колдовском свете он увидел клубы белесого дыма (дым! Опять этот проклятый дым!) мягкие ковры на полу и стенах, слабый багрянец углей (догорающий костер? очаг? тигль? нет, пожалуй, все же открытая жаровня) и одинокую фигуру, склонившуюся над углями.

Вот к ней-то, к этой самой фигуре и устремилось смертоносное сияние. Однако магический снаряд не достиг цели.

Переливающийся колдовским многоцветьем ком увяз в дымной пелене, забился и задергался, как заяц в силках. А после – беззвучно разорвался, разлетелся пылающими клочьями. Погас. Исчез.

Незнакомец у жаровни вскочил. Повернулся лицом к взломанной двери.