ГЛАВА 20. ИСКУШЕНИЕ ЛАРРИ

ГЛАВА 20. ИСКУШЕНИЕ ЛАРРИ

Мы остановились перед плотными портьерами, изза которых пробивался неразборчивый шум множества голосов. Портьеры раздвинулись, и к нам вышли двое: я так полагаю, что они выполняли роль привратников, встречающих гостей. Карлики были одеты в короткие юбочки и латы: я впервые видел здесь такое военное облачение, чем-то напоминающее кольчугу. Они приподняли занавеси, приглашая нас войти.

Комната, на пороге которой мы стояли, значительно превышала по размеру холл для аудиенции или приемную залу, которые мы видели в доме Йолары.

Она протянулась футов на триста в длину, не меньше, и занимала около половины этого расстояния в ширину. На всю ее длину, из конца в конец, тянулись два изогнутых дугой стола, симметрично расположенные друг другу; столы разделял широкий проход.

Всевозможные незнакомые мне яства, огромные букеты цветов и груды фруктов, сверкающие хрустальные графины, кубки и бокалы, окрашенные в самые разнообразные цвета и оттенки, — великолепная картина ослепила мой взор! Повсюду были расставлены светильники: испускающие розоватое излучение шары, уже знакомые мне.

На заваленных пестрыми яркими подушками низких диванах, расположенных вдоль столов, полулежали, развалившись в томных, ленивых позах десятки, если не сотни белокурых представителей правящего класса Мурии. Наше появление вызвало среди них легкий переполох: к восторженному шепоту примешивались слабые возгласы испуганного изумления — все взоры были устремлены на Ларри в его великолепном серебристо-белом платье Облаченные в латы карлики повели нас через проход между столами. Внутри образованного ими полукруга стоял, сверкая блестящей поверхностью, еще один, овальной формы стол. Все сидящие за ним молча уставились на нас, но мои глаза видели только одну — Йолару! Она помахала рукой, приветствуя Ларри.

Господи, как она была хороша. Словно одна из тех дев с нежной лилейной кожей, которые своей красотой, (как рассказывает Хуанг-Ку), превратили Гоби сначала в рай, а позднее своей похотливостью — в выжженную бесплодную пустыню. Она протянула к Ларри руки, и на ее лице появилось бесстыдное, нескрываемое вожделение.

Это была Цирцея! И Цирцея — победительница!

Тончайшая белая ткань плотно облегала тело, просвечивающее сквозь нее, словно лепесток розы. Шелковистые, пшеничного цвета волосы охватывала диадема из ярко сверкающих сапфиров, но они меркли рядом с глазами Йолары. O'Киф, наклонившись к ней, поцеловал белоснежные ручки, и что-то большее, нежели простое восхищение, показалось на лице ирландца. Она посмотрела ему в глаза долгим взглядом и, улыбнувшись, усадила рядом с собой.