– Замысловато.

– Ну, мне тогда не до философии было. Вырубил я его.

– Стало быть, стрелял ты…

– Стало быть, да.

– А?

– Да, нет! Боже упаси! Ребята набежали и добили его после выстрелов. Он все еще в отключке лежал, но им без разницы.

– А ты?

– Я постоял в сторонке, пока народу побольше не набилось, и присоединился. Винтовку в руки взял, языком поцокал…

– Герой.

– Есть немного, – согласился Людвиг. – Но только получается, что кому-то твоя супруга, командир, как кость в горле встала. Я, собственно, тогда и заинтересовался всем этим. Как только дела позволили, сразу же стал копать. Но осторожно, чтобы ненароком не вспугнуть.

– Какие результаты?

– Думаю, это твой приятель, командир.

– Мухин? И какой у него может быть повод?

– Легализация.

– Так я ему это и обещал. На выборах возглавит ЦК и войдет в парламент с программой защиты прав крестьян, рабочим законодательством и всем, что захочет. Какие проблемы?

– Полагаю, что ты про него не все знаешь, командир. Есть что-то еще в его биографии. И это «что-то» известно Наталье.

– Если так, то это «что-то» должно быть из ряда вон выходящим. Он же и меня, получается, приговорил, когда Наталью ко мне посылал. Я, грешным делом, думал, что цель все-таки я…

– А выходит – она.

– И эти молодчики, что пришли на бал, они тоже из этих?

– Нет, командир. Это были наемники из Швеции. Их наняли буквально накануне. Но в схему укладывается. Мухин это свободно мог провернуть.