— Я этого не понимаю, — сказал Джонс, подпирая голову рукой, отчего черты его лица исказились. — Они взрывают ваши корабли, может быть, даже ваши планеты, и вы им позволяете? Не отвечаете на огонь огнем?

— Огонь вызывается А-полем в кислородной атмосфере. Много бомб… взрывается кислород, другие атомы.

— Джонс хочет сказать, — вмешался Маклеод, который до этого долго молчал, — что не понимает, почему вы не разработали систему защиты, раз уж вы знаете теорию.

— Уже говорил: в Кири спорят. Не хотят А-оружия лучшие из нас. Хорошо для войны, другого применения нет. Стабильность народов — важнее, — Шеннон надеялся, что на этот раз они поняли. Мысль об А-технологии в руках риллиан или этой юной, агрессивной цивилизации была ужасна.

— Значит, вы даете им сжигать вашу атмосферу? — сказал Сандерс. — Ладно, хотя я этого не понимаю. Но им-то от этого какая польза?

— Риллиане дышат другим. По-вашему… — он прикрыл глаза и порылся в памяти. — Хлорин большей частью. Риллианам не нужны планеты Кири. Они хотят, чтобы не было Сообщества. Может быть, потом использовать другие планеты систем, — он слишком упростил ситуацию и прищелкнул языком. Люди все еще не знали, что это невежливый звук. — Или нет. Кириане не знают. Узнать — задача Шеннона. Лететь к Провалу, найти риллиан, говорить с ними, заключить мир.

— Опять завел свою волынку, — прошептал Сандерс.

— Повтори-ка, — попросил Шеннон. Это выражение он перенял у Джонса, который был самым откровенным из присутствующих.

— Он говорит, — заглушил Сандерса Султанян, — если, конечно, я не ошибаюсь, что риллиане хотят просто уничтожить кириан, геноцид. Так поступили с моим народом. Так устроили евреям холокост[1], — его большие, выпуклые глаза заблестели, как будто из них должна была политься вода. Шеннон вспомнил, что так однажды было у Бредли. — И еще он говорит, как мне кажется, что это оружие слишком ужасное, даже его народ опасается иметь его. То, что знаем мы об А-поле, подтверждает это. И поэтому я собираюсь пойти в свою комнату, которую мне любезно предоставили, и лечь спать. Если даже кириане боятся этого оружия, Шеннон не выдаст нам его секрета, если он его, конечно, знает. И почему он должен нам что-то рассказывать? Как бы вы поступили на его месте? — Султанян поднялся на ноги, засунул бумаги в папку, а папку зажал под мышкой. — Желаю всем хорошо выспаться. Утром расскажете мне, чего достигли.

Скривив губы, он ушел, и дверь закрылась за ним.

Настала тишина. Потом Джонс сказал:

— Закон вероятностей. Несмотря на невезение, рано или поздно случается удача. Приступим к делу, Тинг, раз он ушел?