— Я? — робко переспросил Ефан.

— Ты! — твердо ответила девушка Тень ее вибрировала в лучах заходящего солнца. Ефан почувствовал себя маленьким, незаметным и непонятно что тут делающим человечком.

Тем не менее, сглотнув комок, он оторвал взгляд от неровной дырки в левом лапте и произнес:

— Понимаете… тут все дело в том… хм… что… это… многие видели вас… ну, как бы это сказать… летающей на метле в… м-м-м… не слишком пристойном виде… то есть… м-м-м… голой.

— Вот как? — переспросила девушка, — и кто же меня видел? Поднимите-ка руки!

Из толпы робко показались две или три грязные ладони. Те, кому не довелось лицезреть столь захватывающего зрелища, издали завистливый стон. Две бесформенные бабы осуждающе хмыкнули; всем было ясно, что их-то как раз никакая метла не выдержит.

— Красиво было? — поинтересовалась девушка.

— Так ить мы вас, сударыня, почти и не разглядели, — донеслось из толпы. — Темно же было, да и луна неярко светила. Чтоб ее…

— А ты видел?

Ефан с хрустом в шейных позвонках помотал головой. Обидно, конечно, но он вообще не знал ничего об одержимой, пока разгневанная толпа мужиков, подстрекаемая двумя бесформенными бабами, не подошла к его дому.

— Жаль.

Стало еще темнее. Яркий дрожащий факел за спиной Ефана особенно четко высвечивал в темноте прекрасное лицо девушки.

Только теперь ее глаза были уже не голубыми, а бордовыми.

— И это все? Неужели так много красивых мужчин пришли ко мне только из-за того, что я пару раз слетала на метле?

— В срамном виде, — нерешительно добавил Ефан.

— Вот оно как. А вам что-то не нравится?

Ефан сник окончательно, вдруг осознав, что жить со своей прежней женой уже не сможет никогда. Большая часть толпы наверняка думала о том же.

— Ну… Вы еще… это… козлов наших в поле… Головы им отрезали и… это… вместе с кровью уносили к себе… сюда.

— Эка загнул. Зачем мне это могло понадобиться? — удивилась девушка.

— Чтоб… ну, это… чтоб колдовать, порчу наводить, сглазы всякие и… — Ефан тяжело сглотнул, — и девушек невинных сгублять, прости господи!