— Да, господин кардинал, — униженно кланяясь, затравленно пробормотала женщина.

— Бедное создание, как же тебя запугали, — неслышно проговорил человек, назвавшийся братом Маркусом.

Меж тем кардинал, потирая в предвкушении потные ладони, спросил у женщины:

— Знаете ли вы стоящего перед вами человека?

— Да, господин кардинал.

— И кто же это?

— Это брат Маркус, господин кардинал.

— Скажите, Эльза, собирал ли брат Маркус в вашем приходе пожертвования деньгами господу нашему?

— Да, господин кардинал.

— А вы лично давали ему пожертвования деньгами?

— Да, господин кардинал.

— Вот видите, брат Маркус, вы лжёте! — на лице кардинала расплывалась довольная предвкушающая улыбка, — ваши прихожане свидетельствуют против вас!

— Господин кардинал, — мужчина продолжал сохранять спокойствие, — свидетельство действительно, только если свидетельствующая поклянётся перед господом нашим, что она не лжёт.

— Эльза, поклянись, что ты не лжёшь, — кардинал продолжал улыбаться.

— Я не лгу, господин кардинал.

— Эльза, — Маркус обратился к замершей склонившейся в глубоком поклоне женщине, — клятва должна приноситься не кардиналу, а богу. Повторяй за мной. Я, носящая имя Эльза, перед лицом господа нашего клянусь…

Женщина тихо, но отчётливо, слово в слово, повторяла за братом Маркусом слова клятвы.

— …Что всё сказанное здесь про брата Маркуса — правда. Если же я солгала и незаслуженно оклеветала брата Маркуса — то гореть моей душе в аду во веки вечные, и не помогут моей душе ничьи молитвы, даже молитвы господина кардинала… Что же вы замолчали, госпожа Эльза?

— Я не могу… Если я это скажу, то гореть мне в аду…

— Почему же гореть? Разве вы солгали?