Маршрут каравана пролегал по самым развитым промышленным кластерам галактики — сотни миллионов освоенных планетных систем могли предоставить клану богатый выбор наёмных рабочих. Правда, Иллэри в своё время скептически отнеслась к идее Андрея нанять работников на стороне — по её объяснению, опытных профессионалов в незнакомом месте чужой галактики найти так же сложно, как песчинку на побережье океана, а искать среди отбросов общества генетически идеальных людей — ещё бессмысленнее. У Андрея как раз сейчас появилась возможность оценить, насколько тысячелетний опыт матриарха соответствует действительности.

Посещение первой же промышленной звёздной системы наглядно показало Андрею правоту слов матриарха — да, это была далеко не метрополия. Различия были настолько кардинальными, что привыкшему за десятилетия жизни в столице определённому уровню комфорта Андрею показалось, что сейчас он попал если не в каменный век, то как минимум в средневековье. Между рабочими и власть имущими в этой галактике разрыв был даже больше, чем на матушке-Земле между аборигенами Амазонки и добропорядочными гражданами Соединённых штатов. Потратив на систему более десяти дней, Андрей разочарованно увёл караван к следующей — подобрать хотя бы одного человека ему за всё это время так и не удалось. Неудача постигла его и в третьей, и в четвёртой системе — во всех было одно и то же: обнаглевшие, зажравшиеся мелкие местечковые кланы, даже не кланы, а жалкие пародии на них у власти и влачащая нищее, убогое, полуголодное существование серая неразумная масса, то ли по ошибке природы, то ли по прихоти судьбы именующаяся людьми. Самого Андрея власти боялись, перед ним лебезили — возможно, до галактики дошли слухи из метрополии про небольшой, но до зубов вооружённый и весьма агрессивный милитари-клан, а возможно, свою роль играло несколько увешанных оружием бойцов за спиной и висящий в воздухе военный челнок прикрытия, держащий постоянную связь с боевым крейсером на орбите.

В одной из таких звёздных систем, на планете, носящей жёсткое и шершавое, как наждачная бумага, название Терх, застроенной промышленными предприятиями и спальными районами-трущобами, Андрей, сопровождаемый молчаливой охраной, брёл в сгущающихся сумерках между серыми, унылыми коробками безликих жилых высоток по грязной, заваленной мусором и нечистотами улице спального района для бедноты, внимательно смотря под ноги, чтобы не наступить на снующих тут и там грызунов-падальщиков или не вляпаться в какую-нибудь кучку отходов человеческой жизнедеятельности. Над головой иногда пролетали серые тени, оглашая окрестности громким пронзительным писком — местная разновидность то ли птиц, то ли летучих мышей. Вдруг воздух пронзил ещё один пронзительный крик. Андрей поначалу не обратил на него внимания, посчитав очередной местной летающей пакостью, но затем крик повторился, и к нему примешались звуки человеческой речи — стало ясно, что кричит человек, причём голос явно женский. Андрей прибавил шагу — несмотря на то, что ввязываться в местные разборки он явно не планировал, без причины женщина так кричать бы не стала.