Я снова оказываюсь в белом помещении. И на короткий миг мне кажется, что я никуда не уходила, и не разговаривала с Люком.

— Мятежники опасны. — произносит знакомый голос.

Я поворачиваюсь и обнаруживаю Касс. Она такая же улыбчивая, как я ее запомнила, и у нее все такая же свежая и сияющая кожа, светло-пшеничные распущенные волосы заложены за ухо, а белоснежный костюм идеально подчеркивает ее хрупкую фигуру.

— Мятежники опасны. Они кровожадные убийцы, вредители. — сухо изрекает Касс, приближаясь.

— Касс? — приятно удивляюсь я. — Касс!

Я так рада ее видеть. Пускай это суггесторный сон, но я соскучилась за ней. Иду навстречу сестре, но ее равнодушный вид пугает, и я останавливаюсь. Ее большие светло-карие глаза совершенно пусты и вряд ли она что-то чувствует.

— Мятежники опасны. — повторяет она равнодушно.

— Нет, Касс. — роняю я, продолжая рассматривать ее слабо двигающиеся губы.

Неожиданно мы оказываемся на площади в Котле. Сильный ветер ерошит волосы стоящей рядом сестренки, а небо мрачно серое. На площади собрались десяток любопытных зевак и два, стоящих на коленах, пленника, а за их спинами — по одному вооруженному человеку.

— Отец тебе ничего не говорил, он никому не говорил о том, что он делал на самом деле. — молвит она, поворачиваясь в сторону пленников. — Он был вредителем. Убивал тех, кто не разделял его взглядов. Убивал за то, что они не поддерживали его.

— Нет! — отрицаю я. — Отец никогда…

Звучит выстрел, и я умолкаю. Пленник, сидящий перед отцом, падает.

— Ты, — продолжает Касс, — знаешь правду. Это твое подсознание. Эксперимент не может создавать то, чего не было. Он отыскивает в твоем уме то, что ты забыла, и показывает тебе это, напоминает.

Касс врет. Ее ни одного дня не было на площади, она не сидела рядом с отцом и не видела того, что происходило. Бешено сержусь на Касс. Пускай мы и пребываем в моем подсознании, и она стоит передо мной лишь потому, что Эксперимент отыскал ее в глубинах моего разума, но она не должна мне лгать.

Картинка смещается. Мы снова находимся в белой комнате. Но мы не одни, появилась Аарон Селестайн, которая впритык смотрит на меня и говорит:

— По всей стране мы собирали раненых и убитых вредителями. Число жертв повергло нас в шок. Тысячи! Тысячи ни в чем невинных жизней… Они не поддержали восстание и за это поплатились собственной драгоценной жизнью.

— Такие, как наш отец, зверски убивали людей. Никого не жалели. — нажимает на каждое слово Касс.

Убеждаю себя не слушать и не верить ей. Мы в моем подсознании, она цинично очерняет. Она ничего не знает. Бунтари, которых они оскверняют, никогда бы никого не казнили, потому что они борются против несправедливых расстрелов и против беззакония.