И еще молнии! Не те слабые и случайные вспышки, которые так разнообразят грозы на Земле, а продолжительные, слепящие, сверкающие подобно солнцу разряды в несколько миллиардов вольт, благодаря которым понятие темноты на этой планете было просто неизвестно; они искажали и искривляли само пространство. В этой фантастически изменчивой и призрачной обстановке зрение становилось практически бесполезным — и это же относилось к ультраволнам.

Посадка на дневной стороне планеты, исключая, возможно, момент точного полдня, была невозможной из-за ветра, который не позволил бы кораблю удержаться на поверхности дольше нескольких секунд; высадка на ночной стороне казалась столь же невозможной из-за ужасающих разрядов, которые, попав в бот, превратили бы его в решето.

Методично, раз за разом, от полюса к полюсу, с ночной стороны на дневную, Сэммз облетал планету, посылая ультралучи к обманчивой поверхности Тренко, и с тем же постоянством получая абсолютно бессмысленные изображения. Планета крутилась, шаталась, вертелась, подрагивала и плясала. Она рассыпалась на куски, каждый из которых начинал свое собственное сумасшедшее кружение, следуя по математически невозможным траекториям.

Наконец в полном отчаянии, он направил луч точно вниз и невероятным напряжением сил удерживал его в таком состоянии с минуту. Снова планета перед его глазами рассыпалась, но на этот раз он, несмотря ни на что, не прекращал наблюдений. Он прекрасно понимал — все приборы показывали именно это, — что висит в стратосфере примерно в двухстах милях над поверхностью планеты; тем не менее, он видел огромный кусок зазубренной, с острыми краями скалы, падающей с ужасающей скоростью отвесно вниз, прямо на их крошечный посадочный бот.

К сожалению, команда, на которую Сэммзу до сих пор было недосуг обращать внимание, тоже заметила несущий смерть обломок, и один из парней с диким воплем вцепился в штурвал.

Сэммз молниеносно выдернул из кобуры пистолет, развернулся, но успел лишь увидеть, как к безумцу бросился рыжеволосый детина и ребром ладони саданул его по основанию черепа.

— Спасибо, Творн, ты помог мне.

— … - ответ был совершенно непечатным.

— Я хочу выйти из этой передряги живым и вытащить вас, иначе вы утонете в этом аду за четверть часа. Понятно?

— Понятно.

— Поможешь мне? С дубинкой обращаться умеешь?

— В совершенстве, — скромно потупившись, признался детина. — Вы только скажите, какое время вы хотите держать каждого снаружи, а я уж прослежу, чтобы он не потерял ни минуты. А этого ублюдка я бы раздолбал на мелкие кусочки прямо сейчас.