— Привет, линзмен! — воскликнула Иллона прежде, чем Киннисон успел что-либо сказать. — Как хорошо, что ты позвал меня, — ведь я со вчерашнего дня хочу посоветоваться с тобой! Твои ребята собираются устроить небольшое представление со всевозможными акробатическими номерами и просят меня показать им какой-нибудь танец. Как ты думаешь, я могу принять их приглашение?

— Конечно. А в чем дело?

— В одежде, — немного смутившись, объяснила она. — Я сказала, что не могу танцевать в платье, а они ответили, что на Земле акробаты никогда не одеваются перед выходом на сцену и что моя обычная одежда вполне пригодна для представления. Я подумала, что меня разыгрывают, но они поклялись, что так и есть на самом деле, — и сказали, что если я спрошу Старика…

Внезапно Иллона осеклась и, закусив губу, испуганно взглянула на Киннисона.

— Ох, прости меня, — произнесла она. — Я не должна…

— О чем ты? — удивился линзмен, но затем понял, в чем дело. — Ах, «Старик»? Ну, все нормально. Обычно патрульные именуют так старших по званию. Очевидно, у твоего народа это не принято?

— Конечно, нет, — выдохнула она, как будто только что прошла по краю пропасти — Стоило бы у нас кому-нибудь хотя бы подумать нечто подобное, и в ту же минуту вся команда подверглась бы суровому наказанию. А если бы я сказала «привет», обращаясь к Меньо Блико…

Иллона вздрогнула.

— Чудесный народец, — прокомментировал Киннисон.

— Но ты уверен, что… что я не навлекла неприятностей на кого-нибудь из твоих ребят? — продолжала сомневаться она. — Ведь они все-таки не смеют обращаться к тебе так, когда разговаривают с тобой.

— Ты просто еще не привыкла к нашим порядкам, — заверил Киннисон. — В официальной обстановке они, разумеется, не обращаются ко мне столь фамильярно. Однако вполне возможно, что на представлении тебе не раз придется удивляться. Ты тренируешься? Поддерживаешь форму?

— Да, — призналась девушка. — В своей комнате, с включенной защитой от следящих лучей.

— Хорошо, хотя в таких предосторожностях нет нужды.

Но я вызвал тебя по другому поводу. Если я попрошу, ты Поможешь мне? — Конечно. И сделаю все, что в моих силах, — ответила она.

— Я хочу, чтобы ты сообщила все, даже самые мельчайшие подробности о Лонабаре, о том, какие там нравы, какие законы, — даже какие там деньги и драгоценности, — проговорил Киннисон и, немного помолчав, добавил:

— Тебе придется впустить меня в свое сознание и напрячь все умственные способности. Ну как, ты согласна?

— Да, линзмен, — подумав, ответила она. — Я знаю, что ты не причинишь мне вреда.

Конечно, Иллоне не очень понравилась просьба Киннисона. Доверять кому-то самые сокровенные мысли и воспоминания — не очень большое удовольствие. О многом она даже не могла подумать без огромного усилия над собой. Однако Иллона понимала необходимость такой экскурсии в ее разум и, призвав на помощь всю волю, сосредоточилась. Увы, ей не удалось уточнить планетографические сведения, которые Киннисон уже получил от нее. Зато она оказалась кладезем информации, касающейся драгоценных камней и ювелирных изделий Лонабара. О них ей было известно все-от Цены каждого камня до способов его обработки и хранения.