Клякса подал голос:

— Я открываю двери, майор Данбер. Не вредите мне. Я подчиненный. Я этого не делал!

— Нет! — Толстяк взорвался дрожащим свистом, снова наполняясь воздухом, ощетиниваясь множеством неуправляемых манипуляторов: теперь он напоминал морского ежа.

Клякса попытался вскинуть вверх манипулятор, глядя на свистящего и попискивающего Толстяка. Неспособный восстановить правильную форму тела, он сник под взглядом Толстяка.

— Барбара, подготовь переднее орудие к бою! — подобно звону стали, загремел голос Шейлы Данбер.

Все время, пока Шейла вела психологическую атаку на Толстяка, Светлана держала под контролем программу. Теперь ей вновь надо было напрячь все внимание: Толстяк мог снова попытаться инициировать программу разрушения.

Шейла не собиралась сдаваться.

— Толстяк, у тебя есть тридцать секунд — и мы взорвем дверь, ведущую в контрольный отсек! Мэрфи! Убери оттуда своих людей!

Экран показал, как Мэрфи и его люди перебрались в безопасное место — в торпеду.

Голос Шейлы начал отсчитывать секунды.

Глаза Толстяка, торчащие из все раздувающегося блиноподобного тела, смотрели на закрытую дверь, два лазерных аппарата и прицельное орудие, направленные на контрольный отсек.

Голос Данбер отмеривал время:

— Пять, четыре, три…

— Я сдаюсь! — заверещал Толстяк. — Не убивайте меня! Не убивайте меня!

— Не стрелять! — В голосе Шейлы слышалась та же твердость. Светлана тяжело сглотнула, измотанная последними минутами схватки. Черт побери! Как ей это удается? Я всего лишь сижу здесь и слушаю, но у меня уже нет сил! Она опять подключила военную программу, возвращаясь к прежним нитям, к основному списку команд. Сколько времени займет следующий этап? Как долго она сможет сохранять ясность мысли?

Нос торпеды раскрылся, как цветочный бутон, и команда Мэрфи опять выскочила наружу.

— Минуточку, — промямлил Толстяк, с мозгами его явно творилось что-то неладное. — Мне надо немного времени, чтобы начать нормально функционировать.

Клякса все стонал и стонал: