Очень скоро я уловил присутствие силовой линии, которая протянулась в нужном направлении, и окончательно уверился, что Смирнов не ошибся со своими расчетами и на этот раз.

Когда дорога вывернула из леса к закопченным руинам, солнце уже начинало клониться к горизонту, но никто торопить меня с осмотром развалин не стал. Вера оглядела дома в оптический прицел карабина и не заметила никакого движения.

Мы расположились на небольшой сухой полянке у самой опушки, развели костер и подвесили над огнем котелок со снегом.

– Не уверена, что смогу сейчас закрыть окно, – сообщила нам Лика. – Но даже если смогу, обратно меня придется нести.

– Либо возвращаемся прямо сейчас, – предложил я, протянув руки к костру, – либо ночуем здесь и возвращаемся уже завтра.

Яна покачала головой.

– Не хочется терять целый день, – заявила она, вполне определенным образом возлагая ответственность за промедление на подругу.

Подругу? Да нет, соперницу.

Лика запустила пальцы во всклокоченные волосы и решила:

– Если получится найти подходящее место, заночуем здесь. Нет – придется возвращаться. В чистом поле ночевать не станем.

Ага, вот уже и меня крайним назначили.

Я вздохнул и налил себе травяного чая. Выпил, немного посидел и поднялся на ноги.

– Пойду осмотрюсь.

– Я с тобой! – встрепенулся Напалм, но его немедленно усадила на место жена.

Она взяла карабин и объявила:

– Сама схожу.

До развалин было метров сто, а сгоревшие дома располагались на достаточном удалении друг от друга, между ними хватало свободного места, поэтому я предложил:

– Вон с того пригорка меня прикроете.

Так и решили поступить. Ведьмы остались набираться сил и готовить на скорую руку ужин, а Напалм с Верой перешли на указанное мной место и залегли в траве. Я оглянулся на них и в одиночку двинулся к развалинам то ли пионерского лагеря, то ли базы отдыха. Территория была застроена двухэтажными корпусами и длинными бараками; всюду виднелись следы пожара, а в крышах и стенах зияли непонятные дыры, но – спокойно.

И холодно.