– Вот видишь! – рассмеялась Яна и направилась к туману.

Я поднял с земли револьвер и щелкнул взведенным курком.

Валькирия замерла на месте.

– Застрелишь меня? – спросила девушка.

Мушка мелькнула напротив светловолосого затылка, палец лег на спусковой крючок.

Это ведь так просто – одним выстрелом решить все свои проблемы!

Удивительно просто! И даже – пугающе…

Я не выстрелил. Тому было множество причин, но мне не хотелось копаться в них. Не выстрелил, и все.

– Застрелю то, чем ты станешь! – пообещал я. – Лучше не возвращайся.

– Не буду, – ответила Яна и шагнула в молочную пелену. Растекшаяся над землей сила прильнула к ней, окутала белым саваном, укрыла от меня. Но как стремительно расползается по зеленым глазам синева, я заметить успел.

А потом туман рассеялся, и вместе с ним растворилась в воздухе Яна.

Вот дура! Карьеристка чертова!

С другой стороны, теперь мне доподлинно известна личность нового Координатора. Будет повод заглянуть к отцу Доминику на огонек…

Или же повод – написать ему?

Неожиданно я понял, что не испытываю ни малейшего желания возвращаться в Форт. Более того – совершенно точно не намерен этого делать.

Прежняя жизнь не отпустит там никогда, на каждом шагу буду натыкаться на старых друзей и старых врагов. Пусть даже и прибавится денег, но очень скоро все вернется на круги своя. Я вновь стану частью системы.

Оно мне надо? Вот действительно – надо?

Дом, семья, дети – в Форте этого не случится никогда. Будут только кровь и смерть. Убивай или умри, третьего не дано. И не важно, какое теплое местечко удастся занять. Слишком тяжкий груз прошлого тянет ко дну. С таким багажом не выплыть.

Я тряхнул головой, повозился с задвижками и откинул задний борт перевернутого пикапа. Выволок из кузова свои вещи, закинул рюкзак за спину, а ремень сумки с янтарем устроил на левом плече и выбрался из кювета на обочину дороги.

Под руку попалось горлышко торчавшей из кармана фуфайки бутылки, я свернул пробку, глотнул водки и сунул стеклянную фляжку обратно. От теплого алкоголя замутило, да еще жутко ломило все тело и болел разбитый нос, но никто и не говорил, что дорога к новой жизни будет выстлана лепестками роз.