Тоби приотстает, чтобы его проведать. Она отдает ему флягу с водой: свою он уже выпил. Все восемь свиноидов – ее три и его пять – перегруппируются на ходу, чтобы окружать их обоих.

– Великая Свинская Стена, – говорит Джимми. – Беконная бригада. Ветчинные гоплиты.

– Гоплиты? – переспрашивает Тоби.

– Это греческое, – объясняет он. – Нечто вроде народного ополчения. Они шли, выставив перед собой стену соединенных щитов. Я читал в книге.

Он слегка запыхался.

– Может быть, это почетный караул, – говорит Тоби. – Как ты себя чувствуешь?

– Я боюсь этих тварей. Откуда мы знаем, что они не собираются завести нас в чащу, устроить засаду и сожрать наши потроха?

– Мы не знаем, – говорит Тоби. – Но я бы сказала, что это маловероятно. У них уже была такая возможность.

– Бритва Оккама, – говорит Джимми. И начинает кашлять.

– Что-что? – переспрашивает Тоби.

– Коростелева присказка, – печально объясняет Джимми. – Если у тебя две возможности, выбирай ту, что проще. Более элегантную, как сказал бы Коростель. Мудак Коростель.

– Кто такой Оккам? – спрашивает Тоби. Джимми чуть хромает, или ей показалось?

– Какой-то монах. Или епископ. А может, просто невоспитанный человек. «Ох, хам», – он смеется. – Прости. Дурацкая шутка.

Они проходят пару кварталов в молчании.

– Мы едем вниз по бритвенному лезвию жизни, – вдруг говорит он.

– Что? – теряется Тоби. Надо пощупать ему лоб – вдруг у него температура.

– Старая присказка, – объясняет Джимми. – Про человека, ведущего опасную жизнь. Он рискует в любую минуту остаться без яиц.

Джимми уже заметно хромает.

– Как твоя нога? – спрашивает Тоби. Ответа нет; он упрямо тащится вперед. – Может, тебе лучше вернуться?

– Не дождетесь, – отвечает он.