Кроме этих малышек, как называл их гоблин, здесь расположились двести пятьдесят бойцов, которые должны были встретить противника, если он прорвется сверху, и держать его до последнего.

Несмотря на всю многолюдность, здесь было достаточно тихо, но уже завтра, если Сектор не успеет завершить план, это спокойствие разорвет грохот взрывов, лязг мечей и напряжение Эфира от сотен арканов. Ему следовало торопиться, чтобы не дать подобному произойти.

Он остановил одного из Бойцов:

– Ты не видел Хатану?

– Вроде была на южной стороне, Хит.

Он искал до тех пор, пока его не остановил Лакер:

– Ты что-то хотел? Проблемы с ранеными?

– С ними все в порядке. Уже завтра последние из них встанут в строй.

– Рад это слышать. Почему ты не в ангаре?

– Приму бой здесь. Если они нападут с воздуха, то моя магия поможет обороняющимся. Массовое лечение окажется весьма кстати.

– Ты прав. Дарело Самек, Лакер.

– Дарело Самек, Сектор. Ты искал Хатану?

– Да. Не знаешь случайно, где она?

– Полчаса назад ушла с вершины. Сказала, что спускается вниз.

– Хорошо. Спасибо и на этом.

Сектор стоял на краю южного окончания горы и сверху видел территорию почти всего Осколка, освещенного луной этого небольшого Мира. Где-то там внизу лежали в руинах жилые дома Бойцов Одинокой Горы, сильно пострадавшие после прорыва Перворожденного Хаоса.

Если Хатаны нет на Горе, значит, она среди этих развалин. Женщина очень любила уютный городок, который считала своим домом, и старалась проводить здесь как можно больше времени. Ей нравился этот покой.

Когда-то очень давно Хатану использовали лишь для того, чтобы делать ставки в игре за гранью понимания смертных. Но Сектор спас ее и вытащил из этой адской пляски, после чего Хатане был просто необходим свой угол. Поэтому, несмотря на ее талант воина, она любила поддерживать уют и порядок в доме, где они жили с Сектором. Ей нравилась обыденная жизнь.

В последние часы перед боем он определенно найдет ее среди развалин некогда уютного городка.

Спустившись с вершины Одинокой Горы, Сектор быстро оказался у ее подножия, где начиналась жилая часть Осколка.