По этому поводу вышел какой-то дипломатический скандал, который, впрочем, быстро замяли. Миролюба уверили, будто адмирал, командовавший отрядом, завидев неизвестный флаг, решил, что это пираты, поскольку те использовали самые разнообразные вымпелы. Морякам никто не поверил, но предпочли не обострять.

В подобной ситуации требование повышенной платы было оправданным, но Виктор вовсе не жаждал расставаться с деньгами, даже не попытавшись сбить цену.

— Не вижу никаких сложностей, господин Гейтс. Вас фрахтует не великий князь, а частное лицо, поэтому вам нет необходимости поднимать брячиславский флаг, идите под родным киренаикским. Не думаю, что найдется много желающих портить отношения с вашим королевством. Разумеется, остаются еще и пираты, но тем все равно кого грабить.

— Да, Киренаику лишний раз задевать никто не захочет, — самодовольно согласился шкипер, но затем развел руками и продолжил: — Разве что сама Киренаика.

— Не понял.

— Что же тут не понятного? У нашего короля тоже весьма обширные владения в Новом Свете и далекоидущие планы, поэтому наличие еще одного конкурента ему никак не понравится, как и то, что этих самых конкурентов доставляют на землю обетованную под его флагом. Мне проще потерять деньги, чем вызвать неудовольствие моего короля. Да, сейчас у меня нет фрахта и я терплю какие-то убытки, выплачивая жалованье бездельничающим матросам и платя портовые сборы за стоянку, но это не будет длиться вечно.

— И какова ваша цена?

— Триста имперских цехинов.

— Это больше тысячи двухсот рублей, — быстро прикинув курс, вскинул брови Виктор. Что ж, могло быть и хуже, но все одно дорого.

— Нет-нет, триста цехинов. Лучше уж иметь дело с имперским золотом, чем с брячиславским рублем.

— Хорошо, договорились. Только учтите: никакого дополнительного груза. Уверяю вас, нашего скарба с избытком хватит, чтобы забить все ваши трюмы.

— Даже так? — разочарованно протянул капитан. Как видно, у него все же был расчет подзаработать еще, но слово уж сказано.

— Именно так.

— Сколько людей?

— Сто два человека, включая детей.

— Плохо. Разумеется, для вас, — вновь пустив облако ароматного дыма к закопченному потолку трактира, резюмировал шкипер. — Моя посудина не безразмерная. С таким количеством людей нечего и думать о том, чтобы взять еще и живность. В лучшем случае — с десяток свиней, а то и меньше, да кое-какую птицу в клетках. Так что от лошадей и скота вам придется избавиться здесь. Кстати, сколько их у вас?

— Пятьдесят лошадей, два десятка коров и столько же быков.

— Ого! Вы хотите забить до отказа мой корабль людьми и скарбом, да еще и увезти целую прорву живности. С такими переселенцами мне еще не приходилось иметь дело. Примите совет: избавьтесь от живности или ищите скотовозку, специально приспособленную для перевозки животных. Хотя с этим у вас ничего не получится.