— «Коломна», что происходит?

— «Триста двадцать первый», здесь «сто одиннадцатый», — ага, начальник управления пожаловали.

— Что происходит? — Поинтересовался Боровский.

— Без паники, «триста двадцать первый», — раздался спокойный и рассудительный голос, начальника управления ФСБ по городу Феодосии.

Кто бы сомневался в его выдержке. Конторские вообще не имели возможности роста до такого уровня, не пройдя через горнило Ближнего Востока. Там вот уже почти три десятилетия бушует война. Так что Калинин имеет достаточную закалку, чтобы при первых же выстрелах не срываться на фальцет. И в том, что он был в управлении, ничего удивительного. Тут в мире такое творится, что им расслабляться ну никак нельзя. Н-да. Да только все одно проспали.

Но и уличать Боровского в панике… Взволнован? Да. Испуган? Ну чего греха таить, есть такое. Но паника, это точно не про него. И уж кто, кто, а пытавшийся взять его за причинное место, вместе с прежним начальником Калинин, должен бы это знать.

— Я и не паникую «сто одиннадцатый», — зло бросил полицейский. — Но я должен знать, что происходит в городе. Вы имеете информацию? Это часом не регулярные войска?

— Нет, война не началась. Это боевики, террористы. Более исчерпывающей информации пока нет. Но… В руки живым им не попадайся. Как понял «триста двадцать первый»

И тут Боровского отпустило. Не армия. А значит и не война. Это бандиты. Пусть, у них изрядная боевая подготовка, и скорее всего это именно так. Вот никаких сомнений, что прилетел привет россиянам с Ближнего Востока. А там уже успело вырасти не одно воюющее поколение. И как только они сумели все это обставить? Плевать. Все потом. Потому что это преступники. А ставить на место зарвавшуюся сволочь, это его работа. Как бы это банально не звучало.

— Это лучше им не попадаться мне в руки, — зло бросил он в рацию. — Феодосия мой город, майор. Запомни это.

— Я тебя понял «триста двадцать пятый», — все таким же спокойным и рассудительным тоном, и без капли иронии, ответил начальник управления.

Переключившись на милицейскую волну, Боровский со злостью выматерился, и включил передачу. Нужно было торопиться. Время поджимало. Сейчас парни начнут подтягиваться к точке сбора.

И снова нейтральная. Голову прострелила мысль о семье. Достал сотовый. Нет сети. Точно. Матвеич же говорил об отсутствии связи. Ну и как быть? Жена и сын, были дома, и он должен был о них позаботиться.

Служебная «Нива» сорвалась с места, и понеслась по улице. Но на перекрестке, вместо того, чтобы продолжить ехать прямо, он со злостью рванул руль вправо. Это его город! И он за него отвечает. Плевать, кто и что об этом скажет. Он чувствовал именно так. А семья…