– Так, Глюк, что за адаптация и чем ты можешь помочь в оживлении станции?

– Если кратко, то персональный искин для успешной работы должен быть подключен к нервной системе оператора. По ней искин получает команды, задачи и распоряжения, которые и отрабатывает. Он должен управлять различными механизмами по указанию оператора и вести обработку поступающих данных. Ещё персональный искин передаёт в мозг нужную информацию, в том числе и новые знания в процессе обучения.

Для обеспечения устойчивой связи с мозгом искин с помощью организма оператора выращивает нужное количество нервных узлов в месте своего расположения, через которые и подключается к нервной системе. Так вот, когда эти нервные узлы готовы, то персональный искин готов к работе в полном объёме, и говорят, что он адаптировался к организму оператора, или искин развернулся.

Я могу сейчас установить связь с тем устройством, что ты называешь Малыш, и непосредственно транслировать ему указания Наблюдателя.

– Понятно, хотя вопросов ещё больше чем ответов. И давай сразу поставим все точки над ё. Это ты, Глюк, устройство, а вот Малыш – мой напарник. И каким бы ты себя крутым ни считал, он всегда будет в иерархии наших отношений стоять выше тебя, и ты будешь выполнять его указания. Он со мной воевал и спасал мою жизнь. Я понятно всё объяснил? Я вас всех воспринимаю как живых людей, а значит, доверие надо заслужить. Ферштейн?

– Не знаю, что такое ферштейн, но я понял тебя, командир. Принято к исполнению.

– Значит, работай, организуй взаимодействие между Наблюдателем и Малышом, да и сам включайся в работу. Нам ещё многое предстоит сделать.

– Принято, – ответил Глюк. – Я на рабочий стол вывел файл с описанием возможностей персональных искинов.

– На какой стол? – переспросил я, – и только тут обратил внимание, что перед глазами появились полупрозрачные значки, напоминающие иконки на рабочем столе компьютера.

В общем, разобрались, и три компьютера общими усилиями начали оживлять базу. А я занял своё место в Джокере и рассказал обо всём Ольге. Глаза у неё не узкие щёлочки, но во время моего рассказа они стали чуть ли не во всё лицо. Да и реплики, которыми напарница сопровождала сказанное, больше бы подошли какому-нибудь биндюжнику, когда ему на ногу упало что-то тяжёлое.

– И что же мы будем дальше делать, Саня? – спросила Ольга после окончания моего рассказа.

– Тут и думать нечего. Сначала подучимся, попробуем больше узнать про этих шарезов, и отправимся дальше смотреть, что осталось от их цивилизации. А вот после того, как определимся с реальным размером трагедии, то и будем решать, что делать. Во всяком случае, твоя мечта сбылась – есть планета с нормальными условиями жизни, есть леса, реки, птицы и звери. Можно жить и радоваться.