– Может, хлебнете? – по-своему оценил замешательство собеседника Уилер. – Ну, выходец, и что? Бывает.

– Спасибо, – Эпинэ с готовностью принял пахнущее торским можжевельником угощение. – Тысячу лет не пробовал!

– До тюрегвизе далеко… – со смешком начал «фульгат» и вдруг подобрался, разом утратив и приветливость, и болтливость. – Не к душе мне эти л-ласточки!

Эпинэ проследил за капитанским взглядом – над придорожным перелеском кружило воронье.

– Они здесь живут, – не очень уверенно объяснил Робер, – и орут они всегда, особенно на закате.

– Вот-вот, – Уилер привстал на стременах, – только до заката, как до Алата. Едет кто-то, а ветер от нас, дрянь такая! Как вам эта лощинка?

Пологая, заросшая не до конца сбросившим высохшие листья кустарником лощина живописностью похвастаться не могла, но для укрытия годилась. Обученные кони шустро протискивались между мокрых ветвей, «ласточки» кружили и каркали уже над самой головой, и тут отличился Котик. Волкодав приоткрыл пасть, часто-часто задышал, затем коротко, но громко, гавкнул и чесанул прочь.

– Наши, – решил щербатый адуан. – Проветриться решили.

– Пожалуй, – согласился вспомнивший Барсину Эпинэ. – С ним такое бывало уже. Учуял Валме и сбежал к нему.

– Нашим в той стороне делать нечего, – Уилер смахнул упавшую каплю, – но это свои. Для пса свои. Он чей раньше-то был? До Валме?

– Адуанский… Точно! Я же с генералом Коннером в Сагранне столкнулся! Рокэ его к Валмону отправил.

– Сходится, – Уилер смахнул еще несколько капель и заставил своего жеребца отступить от плачущего дерева. – Будем ждать. Заодно и Коннера проверим.

– Зачем? – удивился Робер. – Адуаны преданы Алве.

– Ну, преданы, кто бы спорил. А вот как у них с мозгами? Лучше, чем у Котика?

Робер хмыкнул, однако промолчал. «Фульгаты» адуанов не то чтоб недолюбливали, просто и тем и другим хотелось быть ловчей и удачливей. «Закатные кошки» угадали, где пройдет Алва, зато адуаны, спасибо Котику, обнаружили самих «фульгатов». В Лаике явить друг другу свою удаль как-то не выходило, и вот теперь Коннеру предлагалось представиться первому.

Волкодав вернулся очень быстро, бережно сжимая в пасти какой-то сверток. Не письмо! Приняв подношение, Робер озадаченно взглянул на спутников. Штуковина была мягкой, легкой и совершенно непонятной. Робер принялся осторожно разворачивать промасленную кожу, сперва не происходило ничего, потом ноздри защекотал слабый запах. Неприятный и знакомый. Именно так пах, вернее, вонял особо почитаемый старшим Валмоном сыр.

– Рр-я, – почти шепнул Готти. Похоже, пес давал понять, что хранители сыра уже совсем близко. Правоту пса подтверждал и здравый смысл – Робер, поджидай он кого-нибудь с севера, облюбовал бы именно эту, упирающуюся в выгон рощицу. Уилер тоже был согласен: