То, что Карата вот уже второй раз назвали гостем, его ни капли не успокоило, даже наоборот – напрягло. Очень похоже, что здесь это является синонимом слова «клиент», а клиент в Улье не имеет ничего общего с человеком, который обладает правом строчить жалобы в «Общество защиты прав потребителей» и прочие инстанции.

Сейчас ты клиент, а через час труп, не нуждающийся в погребении.

Этот Скат, судя по голосу и манере держаться, поопаснее униженного Зырика и временно отсутствующего Ролика вместе взятых. А он не один заявился, с ним еще какие-то молчаливые люди есть. Плохо, все очень плохо, перспективы побега, и без того туманные, серьезно отдалились, печально растворяясь во мраке безнадеги. Хочешь не хочешь, а теперь придется ждать более удобного момента или прояснения ситуации, полностью отдавая инициативу в руки Ската и его парней.

Послышался характерный звук работы зажигалки, почти сразу потянуло табаком. Можно мысленно осудить этих людей за беспечность, ведь курить на западе – самое последнее дело, но Карат осуждать их не стал, и на это была причина.

Ох не зря здесь твари вообще на глаза не попадались, дело явно нечисто, и понятно, кто к этому руку приложил. Уж неизвестно, что за фокус использовали подручные Бирона, но зараженных в округе нет.

А раз так, табачный дым они не учуют.

В лицо дохнуло вонью изо рта неразборчивого к пище и не дружащего с гигиеной человека, и тут же скулу свело острой болью. Карат не сдержался, дернулся, убирая голову от прижатой к коже тлеющей сигареты.

Ну и глаза тоже открыл, глупо делать вид, что сознание не вернулось.

Перед Каратом на корточках сидел недавний знакомец по торговому каравану – Черняк. Первый, кого можно подозревать в постановке метки, благодаря которой люди Бирона планировали без лишних сложностей выследить беглецов.

Ну теперь-то веские подозрения перешли в полную уверенность – хоть какая-то хорошая новость.

Затянувшись, гад довольно осклабился и, выпустив в лицо Карата струю табачного дыма, издевательски протянул:

– Ну привет, братишка. Как сам?

Карат попытался ответить как можно равнодушнее:

– Потихоньку.

– А у меня вот настроение ни к черту. Понимаешь, хотел с тобой в баре за жизнь перетереть, накатить по маленькой, посидеть по-человечески, по-братски, а ты отморозился, будто чужой, не уважил. Огорчил ты меня, Карат, сильно огорчил.

– Ты бы сходил к мамаше своей поплакаться, у нее как раз хорошее настроение.

– Типа, она вся из себя счастливая, потому как ты ей только что удовольствие доставил? – с ходу догадался Черняк. – Это дело хорошее, главное, чтобы у тебя язык после такого дела не болел, тебе ведь им сейчас опять придется поработать. – Чуть обернувшись, Черняк, повысив голос, произнес: – Скат, клиент малость грубит, но в основном робок и готов к продуктивному общению.