Акауда перебежал к крайнему дому и услышал шум схватки.

Он перебрался в кусты, густо росшие у самого их дома, и осторожно выглянул.

Его взору открылась пугающая сцена. Его дед сражался сразу против трех римлян. Еще один римлянин уже убитый лежал на земле. Высокий и могучий, на голову выше низкорослых римлян, старый кельт походил в этот момент на огромного бурого медведя, размашисто отбивающегося от нападавших на него волков. В правой руке у деда был его меч, большой и тяжелый, намного больший, чем мечи у римских воинов, в левой руке кинжал.

Двое римлян нападали спереди и своими мечами наносили колющие и рубящие удары, пытаясь побыстрей покончить с этим явно пожилым, но очень мощным и опасным противником, неожиданно ставшим на их пути. В это время третий легионер заходил сзади, стараясь дотянуться до противника пилумом – копьем.

Опытный кельт отлично понимал, что надолго его не хватит, и поэтому сам пошел на сближение с двумя противниками, нападающими на него спереди. Он резко присел, пропуская над собой быстрый косой удар меча одного из римлян, и кистевым режущим ударом своего меча до кости рассек его голую голень. Затем перехватил руку второго римлянина и развернул его, прикрываясь им как щитом от третьего противника, который вынужден был отвести копье в сторону, чтобы не зацепить товарища. При этом кельт успел своим кинжалом резануть по незащищенному горлу удерживаемого им римлянина. Кровь хлынула рекой из рассеченного горла врага, тот сразу обмяк, уронив руки, и начал мешком валиться на землю. Кельт оттолкнул труп врага – на замешкавшегося, единственно оставшегося невредимым соперника – и распрямился, пытаясь восстановить дыхание.

– Деда, сзади! – закричал Акауда, увидав, как раненный в ногу римлянин приподнялся и собрался ударить мечом в спину пытающегося отдышаться после скоротечной схватки деда. Реакция кельта была молниеносной. Он резко развернулся, сделал шаг в сторону, уходя из-под удара еще невредимого соперника, и обрушил мощный рубящий удар на пытающегося закрыться щитом раненного в ногу римлянина.

Сталь зловеще блеснула в лучах заходящего солнца, скользнув по шлему, меч попал в основание шеи и, разрубая кожаные доспехи с нашитыми на них бронзовыми пластинами, развалил римлянина надвое.

Увидав последствия такого удара, единственно оставшийся в живых римлянин начал медленно отступать от несокрушимого противника, а затем, развернувшись, громко крича, бросился наутек.

– Акауда, – крикнул дед вылезающему из кустов внуку. – Немедленно уходи на болото.

– А ты?