Я даже почувствовал ментальный крик этого непонятного существа. И вот стоило только повредить его оболочку, как тот сильно замедлился. Второй удар в прыжке нанес небольшую рану, но я рванулся к нему и вонзил клинок по рукоять. И тут же почувствовал, как тот задрожал у меня в руке. Быстрый анализ всего увиденного и произошедшего дал вывод, что это существо не менее чем наполовину состоит из псионных и ментальных полей, а сталкрит хорошо их разрушает. Опять взвыло чувство опасности и я перекатом ухожу в сторону, высоко подпрыгиваю, поджав ноги и нанося удар между ними. Еще один шар. Но теперь я уже знал, как с ними бороться, и через несколько секунд второй клочок чего-то белесого падает на землю.

Я же направился к спасенному. Лежит в траве, переливается оттенками зеленого, вместо улыбки прямая линия рта. Понимаю, что ему очень страшно, поэтому стараюсь передать ему нежность и ласку, но в боевой трансформации у меня ничего не получается. Приказываю себе выйти из нее, и чувствую, как неохотно ярость уходит вглубь. Эх, ну и откат будет у меня, но надеюсь не очень сильный, ведь я не раскрывался полностью для боя, как раз предвидя нечто подобное. Опять стараюсь передать ему спокойствие, и в ответ на мое желание из глубины поднимается тот, кто умеет это делать. Буквально через несколько секунд у смайлика появляется пока еще робкая улыбка. Беру на руки, по ощущения мягкая плюшевая игрушка. На автомате глажу его. И это мое действие ему так нравится, что он прикрывает свои большие глаза, а рот расплывается в удовлетворенной улыбке.

— И что же мне с тобой делать?, — глядя на эту прелесть мысленно спрашиваю сам себя.

— Отнеси меня домой, — раздается у меня в голове.

— Так ты шарик с сюрпризом, — удивленно говорю я ему, — вот только я совсем не знаю, где ты живешь. И кстати, что ты тут делаешь? И кто это тебя защищал?, — и я показал на мертвого другого смайлика.

— Я убежала, наткнулась на шаурикана, а Уталикар меня защищал. И теперь я виновата в его гибели.

Эта короткая фраза расставила все по местам. Я понял, что это еще ребенок и он женского пола, иначе говоря девочка. Есть охранник, значит, принадлежит к местной элите. Убежала потому, что заставляли делать то, что не любят дети.

— Так ты девочка, — утвердительно сказал я, — а дома, наверное, попадет тебе?

Ее ротик выражал уныние. Это же надо? Все эмоции выражать только ртом, так как все остальное оставалось без изменений. Хотя нет, я почувствовал слабый эмофон, говорящий о тех же эмоциях. Видать, она из-за расстройства снизила контроль, вот эмоции и вышли наружу. А с таким врагом, как этот шаурикан, контроль своих чувств, псионных и ментальных всплесков является самым важным.