Вопрос хозяина кабинета прозвучал обыденно, все хорошо знакомые с ним поняли бы, что тот находится в ярости. Кроме него в помещении находились глава службы безопасности и глава отдела тайных операций, знающие о приказах относительно принцессы.

— Может быть, это не принцесса со своими кристаллами?, — спросил безопасник.

— Я уверен, что это она, — возразил Владыка, — Когда будет решена проблема?, — и он посмотрел сначала на одного, затем на другого, — Ведь до окончания торгов мы не успеем перебросить туда аграфов, а они, наверняка, сразу покинут систему.

— Есть у меня там несколько агентов, один из которых высокого класса, — ответил глава тайных операций, — У коллеги, наверняка, тоже есть, совместными усилиями можно решить проблему.

— Ее надо решить!, — Владыка сделал акцент на слове «надо» и дал понять, что аудиенция окончена.

На это тот лишь поклонился и направился к выходу. В коридоре они договорились встретиться через три часа, а сейчас найти информацию обо всех агентах. Он решил не сообщать Владыке об аналитике-интуите, тот человек должен принадлежать хтоираимам. Как жаль, что там всего один подготовленный агент — его соплеменник, придется привлекать к делу аграфов, а это должны быть агенты только высочайшего уровня. В противном случае против такого противника и не стоит начинать действовать — только вспугнем, и потом ищи его по всей Вселенной. Государство Калдари никогда не рассматривалось как перспективное поле деятельности, всегда достаточно было одного шпиона, но как оказалось не сейчас. С другой стороны, будь там много агентов, этот хаугров выкормыш мог туда вообще не полететь. Придется безопасника «убеждать», что необходимо задействовать только лучших резидентов, хотя и не хочется пользоваться этой возможностью. Конечно у других наблюдателей в столице Калдари тоже есть свои люди, но делиться такой информацией не стоит — куш слишком заманчивый.

* * *

Непонятно где.

Дом находился на окраине небольшого городка, расположенного океана, волны которого омывали единственный континент планеты. Сама планета являлась аграрной, развитие которой находилось в период феодализма. Человек, сидевший в кресле и смотревший в окно, за которым бушевала стихия океана, выглядел на пятьдесят лет, с проседью в волосах, но с пронизывающим взглядом серо-зеленых глаз. Эта любовь к океану досталась ему, можно сказать, по наследству, и он теперь часто наблюдал за ним, любуясь как тихой гладью на закате, так и мощной стихией, как сейчас, пытающейся разбить прибрежные скалы, но каждый раз беспомощно уходя назад, чтобы вернуться с новой попыткой.