Только сейчас в голову пришло — Сашку могли убить для того, чтобы припугнуть нас с Танькой. Если так, то приходилось признать действенность метода — все это время Танька ныла и плакала, но упорно шла вперед.

Четвертые и пятые (а может, шестые и седьмые) сутки я помню очень смутно — теперь уже меня тащили на закорках… странно, что не прирезали, как Сашку. Наверно, сориентировавшись на местности, поняли, что все-таки пересекли границу Мьянмы с Таиландом, а, значит, оторвались. И ценный ресурс, заложников (или товар), вполне можно и поберечь.

К тому же я щуплый и невысокий. Еще переживал, что никак мышцами не обрасту. Хотел еще бросить секцию каратэ, в которую ходил аж пять лет, и приобщиться к "железу". Как правильный пацан. Чтоб, значицца, были "банки", "крылья", "кубики" и "бычья шея"… ну и штабеля девчонок.

Потом, кажется, была грязная однокомнатная квартира. Тоже — смутно. Я бредил, температурил. Не уверен, но, кажется, слышал неясное барахтанье, гомон голосов и смех Таньки. Потом — ее же всхлипывания. Не уверен — чего не привидится и не прислышится в бреду.

На короткое время пришел в себя в какой-то куче бытовых отходов, наполовину засыпанный мусором. На улице, не в здании — в уши ударил шум крупного города. И снова отрубился. Говорят, перед смертью такое просветление — обычное дело.

Как мне потом сказали, меня трясло, я бредил и звал маму… это на любом языке можно распознать… Типичная простуда под соусом каких-то местных вирусов, от которых у северянина не было иммунитета — решается одной-двумя таблетками антибиотика и обильным питьем. Но… никто ведь и не ожидал, что боевики "Аль Как-то там" вызовут для меня доктора — добрались до города, устроились, вышвырнули на улицу умирающего, чтоб не возиться, и ушли на дно.

Удивительно, что они меня не прирезали — видимо, сильно неразвит у них оказался соответствующий рефлекс… Или стало жалко — тащили-тащили, а теперь резать… Или Танька отвлекла.

Еще одно "просветление"…

Полумертвый трупик за ногу легко тащила за собой крохотное воздушное создание. Потом сердобольная девочка представилась, изящно коснувшись пальчиком своего носа:

— Чоу Йонг.

Такая девочка-одуванчик. Лет эдак десяти. Если на глазок.

Я еще не знал, что эта соплюшка могла, не моргнув глазом, взрослого мужика прирезать или придушить руками (или сделать это несколькими десятками других способов). Наверно, в ее десятилетних мозгах "взрослый мужик" — злой и нехороший большой-большой орангутанг, а вот этот жалобно стонущий и зовущий маму худенький подросток, залитый кровью — явно хороший и добрый!