Генерал вошел и посмотрел на герольда. Герольд заморгал. Генерал не опускал взгляда. Герольд пытался улыбнуться, но нижняя губа его принялась подрагивать. Генерал стоял и смотрел.

– Оставь бедолагу в покое, еще загнется от сердечного приступа, – проворчал первый министр Бирзинни, переворачивая завалившие стол бумаги.

– Тебя он тоже так вот объявлял?

– Я не Железный Генерал, мне не восемьсот лет, и титулов у меня немного меньше.

– Немного.

– Ты видел? – спросил король, утонувший в приставленном к отворенному окну кресле, указывая подбородком в небо над Чурмой.

– Видел, Ваше Величество, – кивнул Генерал, подходя к нему.

Богумил Варжад курил сигарету, стряхивая пепел в поставленную на колено пепельницу в форме раковины. На подоконнике у левого его локтя стояло одно из дистанционных зеркал, отражая картинку из Зала Совета во дворце Князя Покоя в Новой Плисе; голосовой рубин зеркала был отжат. В том Зале царил хаос не меньший, чем на Жабьем Поле.

– Сукин сын Птах фартовый, словно какой-то йоханый Гурлан. – Варжад раздавил сигарету, сразу же вынул из портсигара и прикурил следующую. – У гребаного Щуки треснула фаза, а Птах как раз в тот момент и ухреначил, полклепсидры урвиты драного князя шли без подмоги, половина подохла от кислородного голодания. Ни хера не понятно, почему тот сракоголовый Щука не отступил. Что они там, сука, золото прикопали под тем сраным Жабьим Полем, что ли?

Ни для кого не было секретом, что язык, которым ежедневно пользовался молодой король, довольно далеко отходил от стандартов, привычных в аристократических сферах; и все же заметное в нем уже некоторое время увеличение числа нецензурных выражений указывало на плохое – и все ухудшающееся – состояние нервов властелина.

– Я объяснял Вашему Величеству, – отозвался стоявший спиной к монарху над трехмерной проекцией поля битвы Некс Плюцинский. – Они не сумели бы вовремя открыть каналы на новом месте.

– Но ведь и урвиты Птаха тоже не сумели бы! – крикнул Варжад. – Так какая разница?

– У Птаха армия в четверть миллиона, – тихо сказал королю Железный Генерал. – Ему, собственно, ничего другого и не нужно, как вывести урвитов из схватки. Тогда он втопчет княжеских в землю просто массой брошенного в атаку войска.

– А почему у нас и Фердинанда нет армии в четверть миллиона?

– Потому что ее невыгодно содержать, – вздохнул Бирзинни, ставя оттиск печатки на каком-то документе.

– Йоханому Птаху, чтоб его нахер разнесло, похоже, выгодно.

– И Птаху – невыгодно. Поэтому он должен завоевывать.

– Я бы не был так уж уверен, – проворчал Генерал.