– Ладно. Сколько осталось исправных пустышек?

– Высадилось шестьдесят, сейчас, согласно отчету, осталось только одиннадцать… нет, уже десять. И только пять могут двигаться.

Он не знал, зачем это говорит, у старика ведь собственный тактический экран.

– Хорошо. Соединяйтесь с ними и запускайте «Славу героев».

– Слушаюсь.

– Как только выведем людей, бомбардируем всем, что есть.

– Так точно!

Кон-Кавафа отвернулся от экрана, отдавая короткие приказы. «Всем, что есть». Ходили слухи о четырех стомегатонных боеголовках, присланных с Земли как раз для такого случая. Если одна взорвется хотя бы в десяти километрах от Абандалакха, даже покров вероятности ему не поможет. «Но ударная волна может повредить лифт в порту, – подумал полковник. – Мы отрежем ниточку, на которой висим, чтобы убить тварь, которая вцепилась нам в пятки».

* * *

Едва исчез покров вероятности, взрыв, рев выстрелов и залпов из автоматического оружия тоже стихли. Она несколько раз поглубже вздохнула, радуясь вкусу воздуха. Кто бы подумал, что пыль, грязь, разлившееся топливо и гарь могут соединяться в такие прекрасные букеты? Она прикрыла глаза и болезненно улыбнулась, когда мысль, которую некоторое время она пыталась загнать поглубже, все же вылезла наружу.

«Он выиграл, верно? Зверь победил их одним движением, словно сметая метлой банду муравьев, которые вползли в его корзинку для пикника. Резервов, которые мы держали на черный день, едва хватило на пятнадцать минут».

Что-то загремело металлически, заскрежетало и ударило в пол. «Пришли, пришли за мной…» Она прикрыла глаза. «Господи, дай мне сил».

Сильный рывок отбросил кусок потолка, что прижимал ей ноги, в сторону, и вдруг сама она оказалась в воздухе. Удар спиной о стену был как падение с нескольких метров на землю. Она охнула и открыла глаза.

Угловатая маска с едва обозначенными отверстиями, имитирующими глаза, висела в нескольких сантиметрах от ее лица, а бронированная ладонь вцепилась в сутану на ее груди и медленно вдавливала сестру в холодный аллобетон. «Завиша. Он выжил?»

– Скажи мне, – загудело из-под маски, – сестра, поскольку ты ведь из монашеского ордена, хоть я и не могу распознать цветов, кто я? Завиша ли я из Гарбова, герба Сулима? Староста крушвицкий? Кто те демоны снаружи, монстры из сна? Это какое-то испытание? Испытание, которому подвергает меня Богородица? Что случилось с моими кнехтами? Кто те, что падали с неба, дабы сражаться с чудовищами? Что тут вообще, Господь милосердный, происходит?

«Ох, машина взывает к имени Господа, а столько людей позабыло уже, как это делается». Она невольно улыбнулась.