– С демонами Чистилища, чтобы заслужить место на Небе.
– Именно. Я тоже не должна была узнать, – добавила она тихо. – Я… новая модель, присланная с Земли, опытный образец… но покров вероятности принес мне дар… отворил сокровищницу знания и умений, которая навсегда должна была оставаться закрытой. Когда запустили «Славу героев», что-то во мне проснулось. Программы штаба идентифицировали меня как еще один автомат, попытались переписать, но я… лучше их.
Она коротко рассмеялась.
– Я прошла сквозь боевую защиту программ, как панцирная хоругвь сквозь горстку селян, и не нашла ничего лучше маленькой монашки, чтобы попытаться победить в этой битве.
– Победить? Ты веришь, что мы сумеем победить этого? – он махнул рукой в сторону
– Да. Потому что когда мы верим… мы сражаемся лучше. И не существует… – она поколебалась, – не существует большей чести, большего памятника отваге, чем перекованные в металл, в железного голема чьи-то представления, которым кто-то вверяет свою жизнь, потому что знает: этот голем его не подведет.
Он хмуро захохотал. Неожиданно и так громко, что почти ее оглушил.
– Красивая ложь. Но я – не он. Не знаю, что он, этот Завиша, сделал бы. Я даже не знаю, существовал ли какой-то Голубац, какое-то отступление, какая-то оборона…
– Был. Был Голубац… Но нынче его нет, есть только ты. Тут и теперь. И только ты можешь их спасти. Потому что они решили использовать оружие отчаяния, которое убьет их самих.
– Они того стоят?
– Если я тебе докажу – ты пойдешь? За всех мертвых героев?
– Докажи.
Она взглянула на демонически измененный транспортник. Что-то скрежетало внутри, и один из динамиков внутренней связи, запущенный ее интеркомом, ожил.
Воздух наполнился потрескивающими голосами.
«Второй взвод, проверьте бункер номер шесть на третьей линии. Возьмите тяжелые резаки, чтобы открыть дверь, наверняка они понадобятся».
«Вы кого-то оставили?»
«Да. Одного из наших и ту безумную монашку. Если они выжили – вытягивайте их, как только закончим развлекаться».
«Какая монашка?»