Глава 4

Глава 4

Через два часа полета мы наткнулись на приличных размеров речушку, вдоль который и полетели. А еще через пару часов была замечена небольшая деревенька, от которой уходил хорошо укатанный тракт. Мы решили здесь не останавливаться — в малых поселениях настороженно относятся к чужакам. А потому дальше мы летели над трактом. И уже ближе к вечеру на горизонте увидели очертания небольшого города.

Встал вопрос: что делать дальше?

После небольшого совещания решили перелететь через городскую стену. Но для этого надо было дождаться ночи, так как Флара опасалась, что примени мы магию — нас смогут заметить.

Впрочем, магию все равно пришлось использовать — уж очень хорошо мои крылья были видны. Даже в темноте… Точнее — особенно в темноте. Но к нашему счастью, все обошлось…

— Ну, нашли мы твою цивилизацию. Что теперь? — прошипела мне на ухо Флара, пристроившаяся рядом со мной на плоской крыше высокого здания в центре го рода.

— А дальше нужны деньги, — усмехнулась я. — И я даже знаю, где их взять, не поднимая шума…

— И где же?

— Там, — указала я на местный район трущоб.

В ответ демонесса весело оскалилась.

В эту ночь Рил Меченый (которого так прозвали за шрам, который шел вдоль скулы и из-за которого половина его лица навечно застыла в уродливой гримасе) проигрался подчистую. А потому вместе с подельниками рыскал по забитой за ним территории в поисках, на ком бы сорвать зло, а заодно по возможности и восполнить финансовые потери.

И когда в конце улицы появилась фигура, он не раздумывая повел свою банду в ту сторону.

А настигнув жертву — изумился. Это оказалась эльфийка. Светлая…

Он растянул наполовину парализованные губы в радостной усмешке. Мало того что сумеет поправить денежное положение — за рабыню-эльфийку можно выручить хорошую сумму, так и еще и такую кралю загнуть…

А потому здравые мысли вроде той, что делать эльфийке в этом районе, даже не пришли ему в голову. Он уже видел перед собой то золотые монеты, то стонущую от возбуждения под ним девушку…

И каково же было его удивление, когда загнанная в узкий переулок жертва, которая до этого ни разу не огласила мольбами о помощи округу (что, впрочем, мало бы ей помогло — скорей всего, насильников только прибавилось бы), резко обернулась к настигшей ее банде. Но вместо испуга или ужаса на ее лице было совсем иное выражение.

И от него Меченому стало страшно. По-настоящему страшно.

Последнее, что он запомнил, прежде чем упасть замертво, как что-то белое и острое соприкоснулось с его лбом…