- Радикальный подход... Кувалдометром по балде? - хмуро буркнула девушка.

- Хуже, - честно признался Степан.

- Мозги, что ли, форматировать будете? Не, ребята, так дело не пойдёт, - не дав Воронову вставить ни слова возражений, девчонка мотнула головой. - Да поняла я, о чём ты. Память мне стирать собрались. Ага. Щас. А вот фиг дамся!

- Будь по-твоему, - Воронов что-то про себя прикинул и кивнул. - Но тогда два условия. Не покидать это здание, пока тебе не разрешат.

- Дык, ясен пень. Не хватало ещё, чтоб эти чучелы меня опять зомбанули посреди дороги. Или вовсе замочили. А второе условие какое?

- Ты извини, но ...за тобой последят какое-то время. Может, смогут на основании анализа твоего поведения больше понять в этой чёртовой психопрограмме, и тогда не потребуется никакой "кувалдометр". Согласна?

- Ладно... - Верка махнула рукой. - Только если узнаю, что в ванной воткнули камеру - ухи оборву. Всем.

- Хорошо, в ванной камеры не будет, - улыбнулся Степан. - Это я тебе обещаю.

Всё же настроение у него было не таким радужным. На пути игр, принципы которых они сейчас обсуждали, было куда больше подводных камней, чем он рассказал ребятам, да и, если честно, чем предполагал сам. Сколько сил придётся положить не на дело, а на пробивание юридических стенок, расставленных на их пути? Вопрос остаётся риторическим. Ребята правы, нельзя в старом мире начинать с бухты-барахты жить по-новому. Съедят и не поморщатся. Трудно будет, ох трудно... "А кому легко? - подумал Степан. - Богатые боятся потерять деньги, политики боятся потерять власть, спортсмены - получить травму, артисты - старости. Я уже не говорю о страхах простых людей, боящихся лишиться работы, потерять своих близких в вечных "локальных конфликтах", остаться по прихоти бессовестных политиков вообще без куска хлеба, и ещё много чего. И за этими многочисленными страхами люди не видят главной опасности... Да, много сил придётся отдать ради достижения наших целей. Но эти цели - лишь задача-минимум. Сколько ещё придётся работать - одному Богу известно..."

Ещё одна проблема - Вера. Антон предупреждал: характер у неё нелёгкий. Но Воронов не преполагал, что до такой степени. Психоаналитики центра уже измотали на беседах с ней пару километров нервов, и, судя по всему, особых результатов не добились. Упрямая. С Хичем и Ли общаться было куда проще. Но их-то никто не готовил в охотники. Они по замыслу Предтеч должны были стать рядовыми "клетками" нового общества, и психопрограммы, успевшие в них внедриться, были не такими "цепкими". То же, что внедрилось в Верину душу, отступать никак не желало. Оно отбивалось, заползало в дальние углы и атаковало оттуда в самые неподходящие моменты. Накануне Степан высказал свои опасения Одинову. Сергей Алексеевич, подумав, согласился: пока не найден ключик к психопрограмме охотника, Веру не то, что домой отправлять - из здания ГАИП выпускать нельзя. И ещё... он крепко жалел Антона. "Коллега из "Небесного Ока", похоже, влип по самые уши. Даже не знаю, радоваться за него, или сочувствовать. Девочка-то не из породы домохозяек".