– Как чего? Он что, пленный?

– Типа того.

– Тогда почему у него автомат на плече?

– Слушай, Федор, – прохрипел Рыков. – Я позже все объясню. Лучше помоги старшине дотащить меня. Я совсем ног не чувствую…

– Как скажешь, командир. – Федор повесил арбалет за спину и начал медленно спускаться по ступенькам, заметно прихрамывая. – Беспокойно тут. Едва вы через шоссе перебежали, как на дорогу бронетранспортер выехал. Это не за вами погоня, часом?

– Может, и за нами, – сказал Латыпов. – Наследили мы на станции, пришлось в спешке уходить…

* * *

Есаул Степан сидел в БТР на месте командира и смотрел вперед через открытый люк. Есаул вспотел так сильно, что пот, казалось, выступил даже на кольчуге. Однако дело было не в духоте. Какая может быть духота на рассвете, когда даже в бушлате дубеешь от холода? А крыша в БТР-40, как известно, вовсе не предусмотрена.

Так что потел Степан не от духоты, а от сильного волнения, которое испытывал, наверное, впервые в жизни. Да и наркотическая ломка подбиралась все ближе, а раскумариться было нечем – запасы наркотика глосса закончились несколько дней назад. Глосс есаул получал от лазутчиков капитолийцев, но в последнее время они на Стадионе не появлялись. Вот и колбасило Степана с каждым днем все сильнее, а заменители вроде настойки на сушеном мухоморе уже не помогали.

Когда на Стадион прибыла делегация капитолийцев во главе с Избранным Борисом, есаул надеялся, что получит очередную порцию глосса от них. Однако встретиться с Борисом с глазу на глаз не удалось. Все, что смог сделать Степан, это незаметно сунуть в руку Избранного записку с сообщением о предстоящей вылазке маркитантов к развилке.

Есаул знал, что записка содержала очень важную информацию, потому что речь шла о Тимуре. И надеялся, что на следующий день обнаружит в тайнике новую порцию глосса. Однако тайник оказался пуст.

Возможно, что-то случилось с курьером капитолийцев. Или еще чего. Степан не понимал, в чем дело, а его состояние между тем становилось все хуже. Однако он продолжал работать над выполнением главного поручения Якуба – любой ценой уничтожить Тимура.

Шпионом капитолийцев есаул стал около года назад, после того как был захвачен в плен их диверсионной группой. Она доставила Степана в Капитолий, где маркитант первоначально был допрошен с пристрастием, а затем подсажен на глосс. Так решил Якуб, посчитавший, что Степан еще пригодится в качестве шпиона. И никогда при этом не соскочит, потому что страшнее ломки от глосса может быть лишь пребывание на сковородке в аду. Да и то еще не факт. Ведь из ада никто не возвращался, зато последствия от приемки супернаркотика ученые Капитолия досконально изучили на рабах. И точно установили, что глоссозависимоть не излечивается, а заменить наркотик другим препаратом невозможно.