Рожер рассеянно посмотрел на нее, размышляя. В том, что она и правда справилась у костей, сомневаться не приходилось – другое дело, каков был ответ алагай хора. Они могли сказать все – даже больше, чем знал сам Рожер, а могли всего-навсего расплывчато намекнуть, чтобы расспросами она выудила у него информацию.

– Если ты бросила кости, то знаешь все, что Эвераму угодно тебе открыть, – возразил он, ступая на опасную тропу.

К его удивлению, улыбка Аманвах немного расслабилась.

– Ты учишься, муж мой.

Рожер коротко поклонился:

– У меня замечательные учителя.

– Ты должен научиться доверять своей дживах, муж, – сказала Аманвах, беря его за руку и притягивая ближе.

Рожер знал, что это, как и ее гнев, рассчитанный жест, который, впрочем, действовал.

– Я просто… – Он сглотнул комок. – Я не готов это обсуждать.

– Хора говорят: между вами кровь, – сообщила Аманвах. – Кровь, которую можно смыть только кровью.

– Ты не понимаешь… – начал Рожер.

Аманвах оборвала его смехом:

– Я дочь Ахмана Джардира! По-твоему, я не понимаю кровной вражды? Это ты в ней не смыслишь, муж. Ты должен убить этого человека. Ты обязан сделать это сейчас, пока он снова не нанес удар тебе и твоим близким.

– Он не посмеет, – ответил Рожер. – Не здесь. Не сейчас.

– Кровная вражда, муж мой, может длиться не одно поколение. Не убьешь – и его внуки будут мстить твоим.

– А если убью, то этому не бывать? Или я этим лишь сделаю моими врагами его детей?

– Если они у него есть, то, может быть, лучше их тоже убить, – сказала Аманвах.

– Создатель, ты это серьезно? – ошалел Рожер.

– Я пошлю Колива. Он дозорный-кревах и из числа Копий Избавителя. Его никто не увидит, а очевидцы решат, что твой враг просто свалился с лошади или подавился горошиной.

– Нет! – крикнул Рожер. – Никаких дозорных! Никакой отравы дама’тинг! Не суйтесь в это дело – никто. Джасин Соловей – мой, и отомщу ему я, а если ты не уважишь меня в этом, то нашему браку конец.