Лиша и Арейн сели. Слуг не было, но на стол поставили серебряный чайный сервиз и легкие закуски. Хоть та и мало учила Лишу политике, она была весьма строга в отношении чайного этикета. Будучи младше и положением ниже, Лиша взялась обслуживать и первым делом наполнила чашку герцогини. Только после этого налила себе и взяла блюдечко.

– Сколько уже ребенку?

Лиша откусывала от крошечного бутерброда и чуть не подавилась.

– Прошу прощения? – спросила она сквозь кашель.

Арейн показала взглядом, что ее терпение вот-вот иссякнет.

– Дело пойдет глаже, девочка, если ты не будешь считать меня дурой.

Лиша откашлялась в салфетку и вытерла рот.

– Наверно, четыре месяца.

Не ложь, но и не точный срок. Достаточный, чтобы ребенок был от Тамоса – или нет. Она ждала постепенного развития темы, но мать-герцогиня в очередной раз поразила ее своей непосредственностью.

Арейн побарабанила накрашенным ногтем по хрупкой фарфоровой чашке.

– Я правильно понимаю, что он мне не родня?

Лиша знай смотрела на нее молча, но Арейн кивнула, будто получила ответ.

– Не надо так удивляться, девочка. У меня есть глаза при дворах всех моих сыновей, и такое в секрете не удержишь. Вы с Тамосом были неразлучны, а потом, едва твое состояние стало известно, наступило отчуждение. Не нужно звать на помощь мозгового демона, чтобы понять, что случилось.

Арейн покачала головой.

– Надежда на трон снова рухнула. Один Микаэль, мой самый неказистый сын, произвел на свет нечто похожее на наследника, но из его придурковатого выводка никто не успеет даже нагреть сиденье.

Она принялась качать ногой, и Лиша представила кошку, которая бьет хвостом, готовясь напасть. Лиша огляделась, но они были по-прежнему одни. Сам по себе старушечий шлепанец, качавшийся монотонно и резко, не должен пугать, но он, похоже, сулил расправу.

Арейн пригубила чай.

– Я велела Тамосу приударить за тобой, как только ты вернешься в Лощину. Мой младший сын – талант, когда дело касается женщин, но даже я не ожидала, что ты уже в первую ночь раздвинешь ноги. – Она скосила глаза к переносице, рассматривая Лишу. – Однако сдается, он все-таки опоздал.

Лиша настолько засмотрелась на качающуюся ногу, что не сразу осознала услышанное. Затем подняла глаза.

– Велели?