Первая – Мия хорошо развита физически. Речь идет, разумеется, не о бедрах, талии и прочих красивостях, а о силе, ловкости, гибкости – всем том, что может выручить в случае опасности, на которые так богат мой мир. У нее повышенный индекс физического усиления – тоже своего рода дар Улья, но он в разной степени достается всем без исключения. Суть его в том, что иммунные со временем меняются так же, как зараженные. У тварей вместо слабых костей и податливой кожи появляется чуть ли не титановая арматура и броня, у нас тоже меняется костная и мышечная ткань. Незначительно, и внешне это никак не проявляется, но все же разница между новичком и старожилом неоспорима.

Как сказала однажды директриса, идеально гладкая и свежая кожа бывает только на отретушированных фотографиях и у иммунных, которые провели здесь не меньше двух-трех лет.

Вторая причина, пожалуй, важнее первой. С Мией у нас по-всякому бывало, но я до сих пор остаюсь той, чей авторитет она пусть и не в полной мере, но признает. А вот остальных может игнорировать полностью. Не хочу, чтобы после моего ухода начались конфликты из-за ее вечной привычки задирать всех окружающих.

Столь проблемную спутницу лучше далеко от себя не отпускать.

Глава 19 Охота

Глава 19

Охота

Я десять с лишним лет провела в Цветнике, чем только не занималась, меня учили люди, являвшиеся в прошлой жизни специалистами в разных науках, нам передавали свой опыт люди, которые постигли множество секретов Улья и благодаря этому выживали там, где это считалось невозможным.

Но вынуждена признать, что две мои самостоятельные или почти самостоятельные прогулки по кластерам, в плане выживания, дали куда больше, чем все усилия системы обучения. Я твердо уяснила главное – никогда не надо торопиться, рано или поздно спешка приведет к неприятностям. Пищевая пирамида Улья покоится на разгрызенных косточках тех, кто выходит из густых зарослей, не убедившись в отсутствии наблюдения за этим местом; кто шагает быстро и не глядя под ноги, трещит сухими ветками; кто, не задумываясь, бросается к дверям магазина через хорошо просматривающуюся улицу, только потому что сильно захотелось пить.

Мы пришли сюда не умирать и поэтому сидим в зарослях, внимательно изучая открывшуюся картину. Кусты достаточно густые, одежда на нас не вызывающе яркая, ветки не беспокоим, переговариваемся шепотом, стараемся не шевелиться.

Где именно мы сейчас находимся? Честно говоря – сама не знаю. Пытались двигаться на запад, забирая при этом к северу, как вчера посоветовала Альбина. Если не сбиваться с пути, должны неизбежно выйти к системе связанных друг с дружкой водоемов, протягивающейся на большое расстояние. Улей почему-то обожает складывать цепочки из фрагментов рек, каналов, природных и искусственных озер, ручьев. Иногда стыкует их небрежно, иногда настолько идеально, что, двигаясь на лодке, можно не заметить границу очередного кластера.