– Зёмы не видно, его косяк, он эту козу не засек, опять слепым придуривается. По-твоему, это нормально?

– Будет Зёма, будет разговор, – гнусаво ответил автоматчик.

Воцарилась напряженная тишина. Мы переглядывались испуганными глазами, искоса изучая мужчин, но сколько бы я на них ни смотрела, ничего хорошего не замечала. Они похожи на людей из самых низов Улья, хороших среди таких мало, а вот гадких полным-полно. А мы не просто кучка иммунных, мы девушки, нас в этом мире меньшинство, на всех желающих не хватает. Поэтому мы – один из самых ценных товаров, нами мечтают обладать, и при этом хватает мест и обстоятельств, где и когда необязательно интересоваться нашим согласием.

Посягать на воспитанницу Цветника запрещено под страхом смертной казни, даже тот мимолетный шлепок по обтянутой невзрачной одеждой груди – веский повод для самого сурового приговора. Но что-то не вижу здесь гвардейцев, которые потащат виновника к покрытой выбоинами от пуль кирпичной стене.

Выкручиваться придется без посторонней помощи.

По крыльцу застучали шаги, покосившись в щель между занавесками, автоматчик кивнул Зеленому Платку, а тот щелкнул замком и распахнул дверь. Вошел третий, ничем принципиально не отличающийся от первых двух. Я разве что шрамов на лице у него не заметила, зато в глаза бросилось травмированное ухо – отсутствовала его верхняя часть, а нижняя выглядела жестоко скомканной. В руках он держал массивный арбалет с хитроумно устроенной тетивой, а на разгрузочном жилете пристроилась кобура с пистолетом.

Пока Зеленый Платок закрывал дверь, автоматчик своим неподражаемым голосом прошипел:

– Где тебя носило? Вон, только что еще одна бикса на огонек заглянула, а мы, между прочим, гостей не ждали, думали, ты за этим делом присматриваешь.

– Я ее видел, – спокойно ответил одноухий.

Единственный из всех трех, чей голос можно назвать нормальным. Должно быть, первым двум повредило не только лица, но и речевые аппараты.

– Значит, видел? – с нажимом произнес автоматчик. – Тогда почему она дошла до самого дома?

– Подумал, что с такой малявкой вы как-нибудь и без меня справитесь, я за вторым пошел.

– Что за второй?

Не ответив, одноухий перекинул арбалет за спину, развернулся, раскрыл дверь, вышел на крыльцо, тут же вернулся в дом и несильно стукнул по полу рукоятью ружья и прикладом винтовки – оружие он держал за стволы, заняв им обе руки.

Я похолодела, мгновенно узнав знакомые вещи.

Где Док?!

Одноухий тем же спокойным голосом выложил подробности:

– Их двое было. Девчонка по кустам кралась, все высматривала что-то в этой стороне, а за ней от ворот парнишка с этими волынами двигался. Он так шел, будто потерял что-то. Наверное, ее и потерял. Винтовка у него уж больно серьезная, я подумал, что такому кадру нельзя давать самому по себе разгуливать, вот и не стал выдвигаться навстречу светленькой. Как-то странно она поглядывала, может, сенс или что-то в этом роде, к таким лучше не подходить, если за спиной остался парень с винтом под неплохой калибр. Что-то не так?