Координаты для стыковки команде были предоставлены заранее, поэтому фрегат направился самым коротким путем, между двух сорокакилометровых сухогрузов, гигантских порождений промышленной мощи Хальских заводов. Такие грузовые монстры курсируют по многим мирам Цитадели с грузами руды и слитков металла. Отключив основные двигатели, рулевой практически на одной только силе гравитации и посадочных двигателях медленно подвел корабль к причалу, где его тут же подхватили магнитные зажимы, аккуратно подведя к шлюзовому переходу.

Эдвард, как полагается в таких случаях, вышел из корабля в сопровождении целой свиты, состоявшей из тристанских гвардейцев в парадных мундирах и с давно устаревшими церемониальными винтовками на плече, пары адъютантов и нескольких вассалов, составлявших его ближайшее окружение в эти дни. Сам в пышном парадном, но гражданском камзоле, подчеркивая, что экспедиция имеет лишь мирные цели, в золотом и зеленом цветах Тристанского дома, и только корабельные керамитовые ботинки, с доходившими до колен голенищами, звучно цокали магнитными подковками по металлическому трапу. Парадные одеяния всегда были пышными, с большим количеством кружев и с широкими манжетами, украшенными золотой и серебрянной вышивкой. Поверх камзола надет длинный плащ, расшитый драгоценными камнями, складывающимися в герб Тристанского Дома – поднявшийся на задние лапы грифон, а на голове тонкая диадема из голубого золота с крупным сапфиром – символ и семейная реликлия рода Тристана.

Встречала их делегация королевского дома, а так же множество зевак из придворных, собравшихся в настоящую толпу, перегораживающую несколько поточных линий, где уже образовались заторы. Начальство верфей не собиралась вступать в спор с королевскими приближенными, организовав новую схему движения для транспортов и грузовых дронов. За те несколько секунд, пока спускался по эскалатору, Эдвард успел заметить в этой яркой и сияющей толпе цвета Карийского бароната, Камского герцогства, остезейских феодалов и, к его удивлению, даже красные и золотые цвета гористарского дома, тоже зачем-то прибывшие сюда. Этот факт все же подпортил ему настроение, но хотя бы оставалась надежда, что старый Гористар не привез с собой Респира, чтобы окончательно не испортить всю праздничную встречу.

Под торжественные звуки королевского гимна, Тристанский барон уверенно прошел по проложенной красной дорожке к центру встречающей его толпы. Там, на украшенном золотом и драгоценными камнями кресле сидел умирающий монарх, сейчас все равно одетый во все принадлежащие к этому статусу королевские регалии и белоснежное с золотой вышивкой одеяние. Часть его лица закрывала полупрозрачная кислородная маска, но Эдвард был уверен, что сейчас Иинан улыбается, что с ним в последнее время и вовсе случалось нечасто. Кажется, старый король действительно рад видеть молодого барона, таким триумфом возвращающегося из новой колонии, первой за многие годы.