Второй рубеж обороны пытались организовать у полуразрушенных городских стен, но проломов и пробоин было слишком много, чтобы пытаться все их закрыть, так что в столицу Росса первыми снова ворвались штурмовые группы, смешивая линии обороны и внося неразбериху в ряды защитников, буквально на плечах отступающих врываясь на оборонительные рубежи. Сразу следом за ними шли группы шагоходов и экезоскелетов, с ходу атакующих опорные точки обороны, прямой наводкой расстреливая защитные башни и укрепленные бункера из тяжелых орудий и мощных излучателей. Остатки гористарских отрядов сразу же откатывались дальше, к городским площадям внешнего кольца, где уже стояли танки и противотанковые орудия, в спешке выводимые на улицы, по которым должны идти нападающие, оставив силы ополчения удерживать противника столько, сколько смогут, но бой практически сразу превратился в избиение. Ополченцы не могли ничего противопоставить профессиональным отрядам тристанского десанта и боевым роботам, не бравшим пленных и не предлагавшим бросить оружие. Защитники, уже деморализованные бомбардировками, неожиданным нападением и тем разгромом, что учинили в портовой зоне, долго не смогли удерживать внешние рубежи обороны, сдав внешние стены и ближайшие к ним кварталы.

Ополчение как таковое практически перестало существовать, лишь отдельные разрозненные группы, больше и не пытавшиеся дать отпор нападающим, только пытающиеся выжить. Спастись смогли немногие, лишь те, кто успел укрыться в бомбоубежищах с остальными гражданскими, или успел избавиться от выдающей их из остальной толпы оружия и униформы. На таких дезертиров просто жалели расходовать боеприпасы.

Городские площади внешнего кольца оказались первым рубежом, где наступление смогли задержать. Выведенные на прямую наводку танки и орудия расстреливали атакующие войска, вынужденных двигаться по узким улицам без особой возможности для маневра. Беглый огонь сметал экзоскелеты и шагоходы, усеивая тротуары обломками и телами солдат. Еще не отчаявшиеся гористарские подразделения, некоторые из которых участвовали в колониальных войнах или же локальных конфликтах на поверхности против тристанских отрядов, решили держаться до последнего, больше не отступая. Ведь и дальше отступать было практически некуда, лишь городская ратуша в центре, но рассматривалась лишь как место для последнего боя, поскольку еще надеялись на посланный в Гористар сигнал бедствия, не зная, что он перехвачен и заблокирован тристанскими связистами.

Два часа площади внешнего кольца отражали атаки тристанских отрядов, перебив немало вражеских солдат и сами потеряв больше половины людей, но ровно до тех пор, пока тристанцы не ввели под купол осадные орудия и минометы, принявшиеся вести огонь по навесной траектории, по уже заранее распределенным координатам, площадями накрывая оборонительные рубежи. Не имевшие никакого прикрытия от артиллерийского огня танки и орудия оказались беззащитными от такого обстрела. Всего несколько минут оказалось достаточно, чтобы большая часть тех, кто не успел отойти, превратилась в оплавленные и перекрученные клочья металла, охваченные ярким голубым пламенем бушующей плазмы. Собирая остатки ополчения, тоже успевшие отступить за кольцо, гористарцы организовали планомерных отход, выходя из зоны поражения, но теперь на оставленные ими рубежи выходили тристанские десантники, больше не отставая и не давая шансов для создания новой линии обороны. Как таковая линия соприкосновения развалилась на отдельные группы еще сопротивляющихся защитников, планомерно уничтожаемых войсками Тристанского бароната.