* * *

Третьего дракона никто не заметил. Слишком жаркая была битва, и слишком много крови пролилось. Раальдор черпал последние силы, чтобы держать крохи земли, а Тира билась насмерть. Аргелор изворачивался, как скользкий змей, и рвал когтями ее грудь. Его огонь жег ее раны, но драконица не отступала, и ее огонь жег его гораздо больше.

С каждым ударом свет от Тиры становился все ярче, пока не достиг предела, когда пыль стала плавиться вместе с воздухом. Нестерпимый жар опалил Аргелора, и пыль на его чешуе зашипела, сковав крылья. Зарычав, он рванулся на драконицу, и провалился лапами в светящуюся жижу. Столб пронзительного огня с гулом обрушился ему в морду. Он попятился, завязнув еще сильнее. Из света прямо на него, вырвалась Тира, и ударила его в грудь.

Ее когти впились глубоко сквозь его шкуру, а глаза оказались рядом, так, что Аргелор заглянул в них последний раз. Тира поймала его хитрый взгляд, таящий в себе что-то тайное, какой-то заговор, а после Аргелор оттолкнул ее. Лапы ударили в грудь, нанеся еще несколько глубоких ран. В ответ драконица выдохнула огонь. Белые языки лизнули ему ноздри. Свет затмил собой все, и Аргелор задохнулся. Воздух исчез. Остался только свет, слепящий, горячий, беспощадный, который выжигал пространство, и тогда черный дракон нырнул в зыбкую топь. Горячая пыль мигом обволокла его. Она проникала под чешую, в раны, залепляла собой все, а черный дракон погружался все глубже, вздымая вихри пепла и пыли. Под огнем Тиры они превратились в стекло.

— Сражайся! — громовой рык содрогнул остатки пространства.

Когти заскребли по стене из стекла и пламени, но добраться до Аргелора она не могла. Острый край застывшего вихря порвал ей крыло, и драконица рухнула в ту же топь из пыли. Под ней она быстро просела, и Тира стала тонуть. Там, внизу, в белых всполохах, она увидела Аргелора. Черный дракон вырос еще больше, только это была на нем застывшая пыль. Когти полоснули по нему, однако дракон не шевельнулся. Впившись в него изо всех сил, драконица толкнула его на поверхность.

— Сражайся! — рык вырвался наполовину с пламенем.

Стеклянный вихрь затрещал от этого грома, и обрушился на них дождем осколков, которые как копья, врезались в Тиру. Большая часть обвалилась на Аргелора, скрыв его под серой горой. Грохот и пыль смешались с рыком драконицы. Она рычала, но не от боли, несмотря на израненные крылья. Из ее глаз катились слезы, которые тут же испарялись от жара.

— Ты…ты же братом мне был… — шептало ее сознание.

Волоча крылья, она выползла из-под осколков, утопая в пыли. Силы драконицы были на исходе, и она обратилась человеком. Глубокие и рваные раны сразу дали о себе знать. Почерневшая от огня одежда сразу же пропиталась кровью. Хрипя от боли, Тира сжала зубы и бросила взгляд на огромную гору. Она возвышалась перед ней почти до самых облаков. В теле драконицы, эта гора казалась холмом, а сейчас Тира стояла у ее подножия, и чувствовала всю ее мощь, черную, вязкую, от которой даже пыль затвердела. Белые трещины обошли ее стороной. Вокруг горы образовалась темная земля, больше похожая на гранит.