Да, иметь Графа на своей стороне было бы, конечно, замечательно — только я про свои старые видения даже перед друзьями, Даллом и Тофеном, помалкивал. Ребят напрямую они не касаются, а ликвидируют их моментально, если правда о том, что они что-то такое знают, вылезла бы наружу в неподходящий момент. Вон, Тофена и так чудом из-под удара вытащил, больше рисковать не стоит, а то господа ситхи могут ведь и передумать. О чем то, кстати говоря, догадываются Пурпурный с Булатом — нет, никаких чудес, и точно никакой Силы — просто, колоссальный житейский опыт! — Этого им вполне хватило, чтобы определить: с «проектом КНС» не все так уж благополучно и радужно, как кажется обывателям и большинству политиков. Оба дали мне это понять, как и то, что никаких объяснений они от меня не требуют: они просто поставили на меня, как зритель делает ставку на тотализаторе, при гонках подов. Для их народа я оказался чем-то вроде счастливого билета, способом вырваться с Гатариэкка и получить возможность дальнейшего развития — остальное их не заботило, даже возможная собственная гибель.

Оставался последний ключевой участник идущей на подмостках любительского театра, под названием «галактика», пьесы — Энакин Скайуокер. И теперь получалось, что как раз перед ним-то мне молчать и не стоит. Поможет ли это и мне, и ему — большой вопрос. Но слетать друг к другу, для консультации, в критический момент, мы, вот так как сейчас, в будущем вряд ли сможем. Уже хотя бы потому, что участвуем в идущей полным ходом войне на разных сторонах: то, чем мы тут сейчас занимаемся, на суде обычно называется словами «преступный сговор» и «измена». — Обывателям будет совершенно наплевать, сколько жизней мы сумеем спасти своими действиями — это же будут не их собственная драгоценная жизнь.

— Энакин, я должен тебе кое-что рассказать, прежде чем мы обсудим, что тебе делать потом.

А дальше… Дальше я говорил, показывал джедаю образы из памяти, как перед этим делал он сам, снова говорил. — Временами мы с ним что-то пили из небольшого бара, находившегося тут же, в совещательной комнате: что и сколько в памяти совсем не отложилось — главное было просто промочить пересохшее горло. И так несколько часов — когда я закончил, то чувствовал себя выжатым досуха, несмотря на периодические «восстановления» организма с помощью Силы. Скайуокер выглядел не лучше: по ходу моего рассказа он, то бледнел, то краснел — а то его физиономия вообще принимала зеленоватый оттенок, и казалось, что парня вот-вот стошнит. Как ни крути, а значительная часть этого «кино» была именно про него! — вот на этот-то счет Энакин сразу и высказал сомнения.