– Не уходи! – пискнула Алинка.

– Держись, – сурово сказала Маруся, – держись. Мы сами… нарвались. Кто заставлял эту херню у твоей мамаши забирать?.. Выручим, выручим своих парней… а сами во как влипли… ну ладно. Эти говорят, до дракона две ночевки. – Она достала швейный наборчик и деловито порылась в прочих сумках. Вынула литровую бутыль отличного «Джека Дэниелса» и банку консервированных крабов из котовских запасов. Алинка, как ни было ей страшно, перекошенно улыбнулась – дядя Дима собирался в турпоход в дикие места на славу.

– Я писать хочу, – вдруг сказала растерянно.

– В вазу писай, в железную, – сердито прошипела Маруся, подпинывая ладонью кубок. – А потом в окно выльешь. Сразу ты себя не поставила как надо – пиши пропало. Тебе, Алинка, лучше притвориться, что тебя тут вовсе нет. Они оголодали, а людоеды же. Ты поспи лучше, ночь уж глубокая. Старайся не думать ни о чем и в окошке не мелькать. Не боись, я постараюсь, чтобы все хорошо закончилось, лишь бы дойти до Пашки. Но из машины выходить тебе не надо. Не зли их. Терпи.

* * *

…Уснуть получилось сразу, как только Алина, облокотившись на рюкзак, закрыла глаза. Не снилось ничего, как после изнуряюще тяжелой тренировки. Мерное покачивание «смарта», дыхание и сонное поскуливание теплого Лаки, глухой и размеренный ход турицы и отрывистая, лающая речь орков смешались в белый шум, убаюкивающий и далекий.

Когда засветало, еще не полностью проснувшаяся Алинка нашарила в бауле безлактозный белковый батончик на сахарозаменителе и принялась жевать.

Скрипнув дверцей, в кабинку снова влезла Маруся; от Маруси крепко пахло вискарем.

– Клыки клыками, – хохотнула она, – а перепить Марию Кузьминичну не всякий мужик может. Они себе бормотуху какую-то ставят, в ней градусов, как в пиве. А с крепкого развезло… женишков-то. Сморило… ты как тут, Алинка?

– Н-нормально… – потянулась девушка и попыталась примоститься к богатырскому плечу подруги; высокотехнологичная двергская ткань теперь распространяла ароматы дыма, леса и еще чего-то сильного, звериного. – Завтракаю, поспала. Так они к дракону идут?

Собака тревожно поскуливала.

Маруся отстранилась.

– Пойду я, пойду, Алинка. Ага, к дракону. Ты уж сиди тут. Я чуть обозначила, что ты у меня под защитой. А то эти, – она дернула подбородком в темень за окно, – уши свои драные вострят. Пойду, Алинушка. Нужен присмотр. Их много, все с оружием.

Алинка кивнула, обернулась пледом, свернулась в комок. Но сон уже не шел. Захотелось пить. Девушка нашари ла бутылку с теплой колой, сделала пару маленьких глотков. Включившийся желудок ответил урчанием, приучившееся к режиму тело сигнализировало о том, что неплохо бы поесть еще. Алинка снова зашуршала обертками. Батончиками Котов запасся на славу, но есть сладкое было уже невозможно. Под руки попалась пачка «доширака». Вздохнув, девушка захрустела сухими макаронами, осторожно прихлебывая из бутылочки.