— Какая мерзость! — восклицает Марина.

— Если мы их всех не изведём, они расплодятся по всей земле, — озабоченно произношу я.

— Когда уже Аскольд взорвёт в ущелье скалы, — сокрушённо дёргает головой Семён.

— Что взорвать? — напрягается женщина и с вопросом смотрит на меня.

— Химеры живут в трещине — такой разлом на поверхности — там они поддерживают свою атмосферу, если их утопить, часть проблем будет решена… на некоторое время. Мы хотим сделать выше по течению реки запруду, заполнить ущелье и спустить воду в их логово.

— Так взрыв был, — вспоминает Марина, — несколько дней назад, так тряхнуло, мне показалось, что это землетрясение.

— Ты точно его слышала? — я внимательно смотрю ей в глаза, она уверенно кивает: — Теперь я точно понимаю, то был взрыв.

— Мы тогда на охоте были, — вспоминают её сыновья, — из-за взрыва в косулю промахнулись.

— Значит, ущелье уже наполняется водой! — Семён улыбается как ребёнок.

— Вероятно да, — соглашаюсь я, — но нам следует поторопиться, оставаться здесь опасно, где появилась одна химера, появятся другие.

Впереди ночной лес с его страшными хищниками, но они менее опасные, чем та нечисть. Уходим в самую глубь первобытного леса. Стараемся идти тихо, но всё равно кто-то, да наступит на сухую ветку, или спугнём птицу и она, громко хлопая крыльями, взмывает вверх. Вскоре, наш шум привлекает внимание, два жёлтых огонька промелькнули между стволами, затем, ещё два. Характерное всхлипывание заставляет меня вздёрнуться в страхе, догадываюсь, что за хищники — плотоядные копытные, мерзкие и беспощадные, даже в этом мире они столь древние, что не вписываются в эту среду.

— Что делать будем? — в страхе шепчет Марина.

— Держимся все вместе, друг от друга ни на шаг. Они предпочитают нападать на одиноких путников.

Около часа бредём в окружении двух злобных тварей, а они не таятся, демонстративно с шумом ломятся сквозь чащу, повизгивают, всхлипывают, угрожающе выбегают наперерез, чтоб кого-нибудь из нас отогнать в сторону, но мы ещё плотнее прижимаемся друг к другу.

В пальцах нестерпимый зуд, хочется запустить стрелу, но, знаю, шкура у этих гадов столь крепка, что даже обсидиановый наконечник вязнет в ней, а железный отскакивает как от брони. Был бы автомат Калашникова, можно было бы ещё попробовать и то без полной гарантии. Эти звери почти не чувствуют боли и живучесть запредельная. Помню, как такой же плотоядный кабан, вломился на обед к степным львам, отобрал падаль и спокойно уволок в лес. Львы лишь облизнулись и пошли искать другую добычу.

Напряжение растёт, скоро плотоядным кабанам надоест эта игра, и они накинутся на нас. И на деревья не влезешь, стволы не обхватишь, а ближайшие ветви в десяти метрах от земли.