Но меч уже вонзился Раддоку в лицо. Его глаза разъехались в разные стороны, голова запрокинулась, а сам он пошатнулся. Второй выстрел все-таки прозвучал, но пуля угодила в потолок. Спина Раддока изогнулась. Он попятился и упал, умерев раньше, чем его тело ударилось о пол.
На лице Уэзеролла появилось мрачное удовлетворение, словно он упокоил докучливого призрака.
Элен бросилась к Жаку. Некоторое время все мы стояли и переглядывались. Распростертое тело Раддока застыло на полу. Мы смотрели на него и едва верили, что весь этот кошмар уже позади и что никто из нас не пострадал.
Мы с Жаком вынесли тело Раддока наружу, чтобы завтра похоронить. Я продолжил загружать седельные сумки, как вдруг Элен коснулась моей руки. Ее глаза были воспаленными от слез, но это не лишало их искренности.
– Месье Дориан, мы будем рады, если вы останетесь, – сказала она. – Вы можете занять комнату Элизы.
С тех пор я обитаю в ее комнате, находясь вне поля зрения внешнего мира, а если говорить об ассасинах, то и вне поля их внимания.
Я перечитал дневники Элизы и понял: хотя в нашей взрослой жизни мы не успели по-настоящему узнать друг друга, я все равно знал Элизу лучше, чем кто-либо. Почему? Потому что мы с ней были очень похожи. Родственные души, объединенные общим восприятием жизни. Похожими были и наши жизненные пути.
Просто Элиза опережала меня, о чем я уже говорил. Она первой из нас пришла к выводу о возможности сотрудничества между ассасинами и тамплиерами.
Из последней тетради ее дневника выпало письмо…
Мой самый дорогой Арно! Если ты читаешь это письмо, произошло одно из двух: или мое доверие к Раддоку подтвердилось, или алчность одержала в нем верх. Но в любом случае у тебя есть мои дневники. Хочется думать, что, читая их, ты чуть лучше поймешь меня и благосклоннее отнесешься к выбору, сделанному мной. Надеюсь, теперь ты понимаешь: я разделяла твои упования насчет возможности установить мир между ассасинами и тамплиерами. Поэтому, дорогой, я прошу тебя исполнить мою последнюю просьбу. Познакомь с этими принципами своих братьев по ордену и распространяй их вширь и вглубь. А если твои единоверцы заявят, что эти идеи наивны и фантастичны, расскажи им, как мы с тобой сумели преодолеть все различия в учениях обоих орденов. Арно, прошу тебя: сделай это ради меня. И думай обо мне, как и я буду думать о тебе, пока мы не соединимся вновь. Твоя любимая Элиза