[Login]

[Welcome to net!] — поздоровалась Сеть. И вслед за тем Рюкзак, пробив красочное окно-плакат с приветствием, ухнул в льдистый сумрак киберспейса. Тысячи осколков брызнули от точки входа, обращаясь в слепящие искристые капли, фейерверк в его честь. Басовито пела бекбонная струя — траффик сегодня случился совершенно необъятный.

Рюкзак, обтекаемый, как стриж в полете, и такой же черный, лег на курс. Он решил обогнать роутинг и поэтому сразу стал искать флэш-линк с городком, зовущимся Троя. Флэш-линк должен начинаться прямо здесь, в Сити, потому что Троя лежит в стороне от перегона, несколько южнее. И бекбон ее минует.

Найти линк было несложно. Для Рюкзака по крайней мере. И линк был найден.

~# skip a period

Жмур проснулся под вечер. В окно заглядывала похожая на начищенный медный таз луна. Солнце садилось, но Жмур этого не видел, потому что окно выходило на юг.

Рюкзака в бассейне не было. Неужели вода тому надоела? Жмур привык, что идеалом приятеля было пребывание меж двух жидкостей. Когда первая — пиво — внутри организма, а вторая — вода — снаружи.

Из спальни Злыдня доносилось недвусмысленное сопение — Злыдень еще не просыпался. Жмур почему-то вспомнил, что на прошлогоднем комтеке, когда Злыдень выбрался в Сити, народ надулся пива (и не только пива), и Злыдень на пару с Энди, обнявшись и громыхая бокалами по столу, раз десять подряд проорали фольклорную физтеховскую песню, из которой Жмур запомнил только одну строку припева: «Ведь от сна еще никто не умирал!» Наверное, это наследственное, потому что Жмур не хуже помнил процедуру побудки Эндиных отпрысков перед отправкой в школу…

Вода в бассейне напоминала поверхность доменного массива: ни единой морщинки, идеальная плоскость. Бортики были совершенно сухими, значит, Рюкзак покинул бассейн уже давно.

«Небось в берлоге», — понял Жмур. Последние дни Рюкзак что-то затеял, шарился в каких-то логах, отслеживал какие-то входящие… Но молчал, видно, хотел сначала добиться хоть какого-то результата.

Рюкзак действительно был в берлоге — сидел перед терминалом, уронив голову на клавиатуру. В голокубе мерцала неразличимая с порога строка.

«Сморило, беднягу, — подумал Жмур. — Видно, опять ничего не нашел».

Он тихо подошел к приятелю и наконец сумел прочитать надпись в толще голокуба. Всего одно слово.

[УМРИ]

Жмур вздрогнул и глянул на Рюкзака — на затылке у того топорщились непокорные вихры, таблетка мнемоюста отлепилась от виска и болталась на тоненьком проводке. Тогда Жмур зашел с другой стороны, чтоб увидеть лицо.